Между Светом и Тьмой (Эрадонна)

Пролог.
Между Светом и Тьмой.
Столько миров… столько народов… столько людей и существ… миллионы, миллиарды жизней…
И, подумать только, все эти жизни предоставлены только двум силам. Они начали свое существование после Хаоса. Полностью противоположные друг другу силы, но все же в чем-то похожие. В чем-то неуловимом, непонятном… одновременно и очень сложном, и очень простом…
За все время, которое мы живем, нам никогда не понять этих сил. Мы даже не можем определить точную границу между одной и другой. Мы не можем понять, что заставляет нас идти за ними, к чему это, в конечном счете, приведет, зачем эти силы существуют вообще…
Не можем… не можем… не можем…
Это выше нашего понимания…
Мы знаем о них только в самых общих чертах…

Полное сострадания, и радости, льющее чистые слезы и излучающее солнечные улыбки, всегда готовое помочь… Что-то, что видит каждое существо, и вникает во все его заботы, даже самые ничтожные… Что-то, что стремится понять нас, и понимает… Радуется вместе с нами, страдает вместе с нами… Что-то, всегда готовое на жертву ради других…
Что-то прекрасное, сияющее… но недосягаемое…
Свет…
Холодное, но манящее, променявшее душу на силу и власть… расчетливое, хладнокровное и изворотливое… Что-то, что может тебе помочь, но потом тут же бросит… Что-то, что с кровью вырывает самое дорогое, что у тебя есть, не оставляя после себя ничего, кроме пустоты и отчаяния… Что-то, что остается в тени и не привлекает к себе внимания, пока не пробьет его час…
Что-то ужасное, влекущее… но недосягаемое…
Тьма…
Да… Только эти две силы и ведут нас по дороге жизни. Оставишь одну. Метнешься к другой… Но есть и другие… Те, кто служат Свету или Тьме беспорочно… Они никогда не переметнуться… Они всегда будут верны свей силе…
А некоторые из них даже имеют наглость думать, что сила, которой они служат, выше и лучше чем другая…
Но они неправы. И Свет, и Тьма равны. А значит, должно быть то, что их уравнивает.
Равновесие…
Самая загадочная, самая древняя сила… Древнее нее может быть, только Хаос, но вместе с этим, Равновесие появилось раньше, чем Свет и Тьма…
Равновесие, если не нарушать его, может привести мир в непоколебимую гармонию, которая покажется нам даже лучше, чем заоблачные дали Света… Но если нарушить этот хрупкий баланс, мир низвергнется в Хаос, который будет страшнее, чем все глубокие бездны Тьмы.
Равновесие не следит само за собой… И так, как нейтралов в мире нет, следить за мировым балансом приходится служителям Света и Тьмы.

Что-то волнуется… что-то неспокойно… Равновесие никогда не даст знать о нарушении баланса наверняка…
Но мы чувствуем это… Баланс нарушен…Пока что последствий нет, но он нарушен…
И пока ничего не произошло, мы обязаны его восстановить…

Глава 1.
Предупреждение.
Здесь смешаны тысячи ощущений: и страх, и радость, и сострадание, и упоение, и понимание, и равнодушие… Все…
Все колеблется, дрожит, как будто расплывается…Медленно, по крупице, уходит…
Одновременно хочется и остаться, и сбежать… Сбежать, не оглядываясь… Остаться и увидеть…
И вдруг…
Чувствуется что-то великое, могущественное… Мало-помалу в голову закрадывается ощущение, что это нечто видело все и всех, все пережило, но все эти события считает ничтожными… Что-то, что выше всего, о чем мы только имеем представление…Выше Света… Выше Тьмы…
Все ощущения обостряются…Появляется неясная тупая боль… Но на фоне всего выделяется только одно чувство. То, что уже знакомо, хорошо знакомо…
Я устала… очень устала…
Раздался звук разбитого стекла. Все, что только что стояло перед глазами, словно растаяло…
Филия огляделась вокруг. Все было, как и минуту назад. И только осколки фарфора еще тихо покачивались на полу. Осколки розового фарфора, блестевшие в свете лампы…
— Я же разбила свою любимую чашку! – Воскликнула Филия и вскочила со стула. Да сколько же можно! Это уже третья… м-м-м… нет, четвертая чашка за неделю, и это при условии, что сегодня только вторник!
Быстро сметя осколки в корзину для мусора, Филия опять присела на стул и взглянула на красивые часы, стоявшие на столе.
Почти полночь…
— Наверное, я задремала… — Подумала Филия, нервно барабаня пальцами по столу. – Да, задремала, и во сне столкнула чашку со стола.
В душе жрицы появилось минутное колебание, но она быстро отогнала его в самые темные уголки своего сознания. Этого не может быть… просто не может…
— Не будь дурой. – Сказал Филии ее внутренний голос. Спокойный, мелодичный голос настоящей жрицы. – Ты можешь не обращать на это внимания до определенного момента, но потом это вернется, причем раздумывать над этим будет тяжелее в десять раз. Мысли – как цунами. Сначала кажутся мелкими, и лишь потом понимаешь, каков их настоящий размер и значение. Вспомни… не выбрасывай из головы ни одной мысли…
Филия закрыла глаза и послушалась. Все снова всплыло перед глазами… Да, это была одна из особенностей золотых драконов, дарованных им вместе с предвидением. Когда к тебе приходит такая вещь, как пророчество, еще не записанное и не растолкованное, похожее на зыбкую дымку, это умение пригождается. Умение удерживать в памяти видения, мысли, сны…
Но Филии не нужно было восстанавливать этот сон, потому что она видела его уже не в первый раз. Это началась еще с конца прошлой недели, в тот памятный час, уже после полудня… Тогда, в одно мгновение, Филия увидела все то, что она видела и сейчас. Эти смешения красок и ощущений. А усталость… усталость пришла со временем…
Сейчас Филии хотелось просто лечь и уснуть, оставить эти неясные видения на долю кого-нибудь другого, и никогда в этом не участвовать, что бы это ни было…
Ну и где уж там Филии было знать, что сейчас перед ее домом стоит хорошо всем знакомый таинственный жрец, скрытый в тени дерева, и думает, телепортироваться ли ему прямо в дом к драконше, или же лучше воспользоваться банальнейшим средством входа – дверью.
Наконец, решение было принято.
— Госпожа Филия, я…
Но Кселлос не закончил, так как в него тут же полетела чашка и с резким звуком разбилась о плечо мазоку, осыпав пол мелкими осколками.
— Кселлос! Именем Эль-самы, что ты тут делаешь???
— Я…
— Разве нельзя было воспользоваться дверью?!
— Госпожа Филия, я же, в конце концов, мазоку! — Оскорбился Кселлос.
— Да-да! Мазоку! Для чего еще тебе наведываться ко мне, если не для того, чтобы попытаться вывести меня из себя?
— Ну, вообще-то… Думаю, стараться в этом направлении дальше мне уже не потребуется…
В общем, Кселлосу пришлось где-то полчаса препираться с Филией. Решающей в споре стала фраза:
— Эти пререкания, право, весьма затормаживает мою работу, госпожа Филия. В отличие от вас у меня нет бездны свободного времени…
Филия, судорожно глотнув воздух, немного успокоилась и села на стул.
— Зачем ты пришел, Кселлос?
Мазоку среагировал мгновенно.
— Мне было поручено передать вам одно важное сообщение. По данным, которыми располагает моя хозяйка и, следовательно, я, вас, госпожа Филия… — По лицу Кселлоса скользнула хитрая улыбочка – скоро попытаются убить… И убьют, скорее всего…

Филии показалось, что у нее внутри что-то разваливается, рушится, уходит… Сначала было удивление… Потом медленное понимание происходящего… А потом слепой и дикий ужас… А Кселлос стоял рядом с Филией, и продолжал улыбаться, будто сейчас рядом с ним разговаривают о погоде или еще о чем-нибудь в этом роде.
— Зачем… зачем ты мне это сказал? – Прошептала Филия, ощущая пустоту внутри. Да какую пустоту – бездну, черную и пустую, вбирающую в себя все чувства, и оставляя только страх. Сердце светлой жрицы бешено колотилось в груди, а глаза расширились от ужаса.
— Ну, возможно, вы, золотые драконы, и привыкли принижать мазоку, — Ответил Кселлос, приоткрыв свои аметистовые глаза – но у нас тоже существует понятие «честного боя». И поскольку к вам пошлют не самого слабого из нашей расы, моя хозяйка сочла нужным предупредить вас.
— Это… не похоже на мазоку… — Возразила Филия, прерывисто и часто дыша.
— Просто вы не утруждали себя тем, чтобы вникнуть поглубже в наши законы. Силы будут неравны. А мы не любим легких побед.
Филия подняла взгляд на Кселлоса. Лицо мазоку не выражало никаких эмоций, осталась только слабая тень прежней хитрой улыбки.
— Но… почему? – Спросила Филия.
Кселлос взглянул на жрицу свысока. Внезапно Филия почувствовала себя ничтожеством.
— Вы еще не ощущаете, госпожа Филия? Не ощущаете колебаний в пространстве? Даже мы, мазоку, уже чувствуем. Я думал, драконы с их возможностью предвидения, испытают это раньше, чем мы.
— Что ты имеешь в виду?
Казалось, еще немного, и Кселлос возведет глаза к небу.
— Колебания, госпожа Филия. Колебания в пространстве, связанные с нарушениями мирового баланса. Я надеюсь, вам известно, что такое мировой баланс?
Филия медленно кивнула. Мировой баланс… Это чуть ли не первое, что узнают юные жрецы… Баланс Света и Тьмы в нашем мире.
— Да, это упрощает дело… — Кселлос придвинул к себе стул и сел. – Уже много лет мировой баланс был более-менее стабилен. Однако в связи с деятельностью хорошо нам знакомой Лины Инверс, он был нарушен. Вы же знаете, госпожа Филия… — Кселлос слегка склонил голову набок – что наша общая знакомая, до того, как уничтожила Даркстара, лишила этот мир еще нескольких важных особ, прямо связанных с нашей расой. Ну вот, в конце концов, чаша мировых весов и склонилась… в сторону Света.
Филия промолчала.
— Не вижу радости на вашем лице. – Сказал мазоку. – Хотя я не рассказал самого главного. Я не рассказал о том, как вы со всем этим связаны…
Кселлос сделал небольшую паузу для усиления эффекта слов, которые он собирался сказать.
— Равновесие нужно восстановить, госпожа Филия…
А Филия уже взяла себя в руки. Тихо вздохнув, она произнесла:
— Кселлос, с кем ты меня сравниваешь? Мои силы не идут ни в какое сравнение с мощью тех, кого уничтожила госпожа Лина…
— Я не спорю с этим, но вы забыли о том, что в ходе нашего последнего приключения было уничтожено… где-то больше тысячи золотых драконов. Среди них были весьма могущественные. Я не буду считать, сколько светлых существ (довольно сильных, кстати) уничтожила та же госпожа Лина, или я сам… но, в конце концов, вышло так: для восстановления равновесия не хватает всего-навсего смерти одного дракона. Причем он должен быть убит слугой тьмы. Мазоку, или темным магом…
— Но почему я? – Спросила Филия, и затихла. Она себя выдала. Выдала свое нежелание умирать, свою слабость.
Кселлос снова улыбнулся:
— Предпочитаете отдать Вальгаава? – Спросил мазоку и кивком указал на зеленое яйцо, лежащее в корзинке на столе, и бережно накрытое белым покрывалом.
— Ни за что! – С ненавистью сказала Филия.
— Ну, я так и предполагал. – Сказал Кселлос, как бы подводя итог дискуссии. – Итак, я, кажется, все вам рассказал… В общем и целом… 
Кселлос встал, и несколько мгновений стоял с задумчивым выражением лица. Филия тоже встала, крепко сжимая спинку стула, чтобы не упасть.
— Но кто… кто меня убьет? – Напоследок спросила Филия. – Я имею в виду… кто именно?
— Вы действительно хотите знать ответ? – осведомился Кселлос.
Жрица кивнула.
В одно короткое мгновение Филия увидела стальной блеск в аметистовых глазах, вспышку ярчайшего голубого, почувствовала резкую боль, и отлетела на несколько метров. Золотистые волосы жрицы разметались по полу, а на лице появилось несколько глубоких и тонких порезов. Огонек лампы, стоящей на столе, несколько раз мигнул и потух.
Филия, слегка пошатываясь, поднялась на ноги, прислонилась к стене, чтобы не упасть снова и нашла взглядом Кселлоса.
Мазоку, все с той же памятной улыбкой, полной теперь какого-то странного чувства – смеси коварства, бездушия и жестокости, теперь стал как-будто выше, а его глаза скрыла тень от идеально прямой челки.
— Кселлос… но ты же… ты говорил… — Начала Филия, припоминая разговоры о понятии «честного боя».
— Я лгал. – Просто ответил Кселлос, подойдя ближе. – В любом случае, госпожа Филия, вы были предупреждены заранее.
Филия собралась с мыслями и подняла руки, чтобы успеть хоть что-нибудь наколдовать, но нужные слова словно уплывали из головы, уходили, как вода сквозь пальцы. А Кселлос уже был готов выпустить новое, смертельное заклинание.
Вот уже в его правой руке появился слабый лиловый огонек… Огонек разрастался, повинуясь словам заклинания… А Филия все не могла, не могла собраться с силами…
«Равновесие нужно восстановить, госпожа Филия…» — мелькнули в сознании у светлой жрицы слова Кселлоса.
— Ну что же, тогда я умру… Умру ради того, чтобы жили… другие… — Подумала Филия и закрыла глаза. Она уже чувствовала эту короткую и резкую боль, которая настигла бы ее, если бы не…
Лиловый огонь в руках у Кселлоса внезапно потух, а сам мазоку осел на пол и скривился от боли. Филию пронзило ощущение, как будто в этой комнате появилась новая, неизвестная ей магия… И жрица открыла глаза…
Прямо навстречу слепящему свету…
Больше всего это было похоже на электричество – вокруг Кселлоса то и дело возникали резкие белые вспышки, быстро возникающие и так же резко гаснущие.
Кселлос не кричал. Но было видно, что ему больно. Мазоку поднял взгляд на Филию, и жрица успела увидеть слабую тень стального блеска в его глазах, перед тем, как Кселлос ушел в Астрал.
Все исчезло. И слепящий белый свет, и все остальное… Филия снова была посреди своей комнаты совершенно одна.
Знакомое мельтешение цветов… Ощущение, как будто разрезаешь пространство, словно нож…
Кселлос упал на жесткую серую землю и, задыхаясь, откашлялся.

Глава 2.
Последнее пророчество.
Это был далекий остров, почти безжизненный, но зато уединенный. Почва здесь серая, каменистая, приличных деревьев – раз, два и обчелся. У берегов – скалы и рифы, о которые с гулким шумом бьются волны прибоя. На песчаном берегу у самой воды всегда камни – мелкая галька, и огромные валуны. Если взглянешь на небо – увидишь рваные серые облака, закрывающие бесконечную синеву. Временами на остров налетает холодный и сырой морской ветер…
Что это за место? Серое… Унылое… Безжизненное…
Солнце медленно опускалось за горизонт. Редкие золотистые лучи, прорывающиеся сквозь облака, перекрашивались в оранжевые и багровые тона. Не было и намека на ветер…
Слабые огоньки свечей, которые не в силах разогнать бархатную тьму зала…
Та же тьма – мягкая, обволакивающая, но вместе с тем и коварная – скрадывает шаги…
В воздухе витает серебристый дымок от сигары…
Кселлос невидящим взглядом уставился на воду у подножия валуна, на котором он сидел. Перед глазами вставали картины недавнего разговора с хозяйкой…
— Кселлос? 
— Госпожа…
Мазоку опустился на одно колено. Так было всегда. Все тысячу пятьсот с лишним лет, что он существовал…Но сейчас все было несколько по-другому… Потому что он впервые подвел свою госпожу…
— Кселлос… — Рассеяно начала Зелас, посмотрев на своего слугу немного отрешенным взглядом. – Редко…очень редко бывали случаи, когда ты меня подводил… А если задуматься, сегодня ты подвел меня в первый раз…
— Я…прошу прощения. – Кселлос не смел поднять глаз на свою госпожу.
Зелас села на свою ковать и выпустила облачко табачного дыма.
— Я просто хотела проверить… — Сказала хозяйка она вполголоса. – Кселлос, ты помнишь, что я тебе рассказывала перед тем, как ты ушел на выполнение задания?
Кселлос слабо кивнул.
— Вы рассказывали мне о мировом балансе, госпожа.
— И я сказала тебе, что он нарушен из-за того, что в мире осталось слишком мало Темных существ, и слишком много Светлых. Я поведала тебе о том, что восстановить баланс можно, лишь убив ту, о ком мы с тобой говорили. Ну так вот…
Янтарные глаза Зелас сверкнули.
— Я лгала тебе…
Кселлос промолчал. Его госпожа не в первый раз скрывала от него правду, но, если Кселлос и задумывался, почему она это делает, его раздумья всегда прерывались решающей мыслью: «Хозяйка знает лучше…».
— Сейчас я понимаю, что утаивать такие детали от тебя было ошибкой… — Продолжала Зелас, отрешенно уставившись на пламя свечи у кровати. – Лучше было бы рассказать все тебе. И сейчас я как раз этим и займусь. Кселлос…
— Да, госпожа? – Мгновенно среагировал мазоку.
— Подними глаза на меня.
Кселлос повиновался. Зелас на минуту задумалась и начала свой рассказ.
— Да, мировой баланс действительно нарушен. Но причиной этого стало несколько другое…Я не буду говорить тебе, Кселлос, откуда я все это узнала. Все это началось из-за последнего пророчества золотых драконов.
Зелас еще с минуту помолчала, словно думая, сказать, или не сказать.
— «В бесконечность течет река времени… Года пролетят, как минута… И появятся два существа…Привычных для нашего мира… но других…»
Голос Зелас стал немного мелодичнее, в нем как-будто слышались отголоски бесконечной мудрости золотых драконов, с чьих уст и слетели слова пророчества:
— «Их жизнь будет долгой… но серой и тусклой… и лишь под самый конец появится то, что сведет их вместе… и укажет на путь… Запретные чувства… Но совсем не те… Свет и Тьма содрогнуться… Качнутся весы мирового баланса…
Слуга Света, научившийся ненавидеть и презирать…
Свети во все время… живи во все время… но сияние свое ненавистью не омрачи…
Слуга Тьмы, научившийся любить и жалеть…
Наблюдай за всеми из Тьмы, родившей тебя…Смейся над теми, кто ниже тебя… Но не дай сомнению просочиться в твое черное сердце…
Вы связаны… Вы неразделимы… Вы вечны…»
Зелас смолкла. Наступила тишина. Кселлос снова уперся взглядом в пол и задумался.
— По словам пророчества, Кселлос, ты и та драконша связаны. Вы не сможете убить друг друга.
— И что тогда, госпожа? – Тихим голосом спросил Кселлос.
— Именно поэтому ты и не смог выполнить свое задание. Но это не значит, что его не выполнит никто. Дня через два-три к нашей общей знакомой пожалует еще кто-нибудь из сильных мазоку. И все проблемы решаться сами собой. Поскольку ты и эта жрица связаны, без нее ты не сможешь ничего сделать. Конечно, легче бы было убрать тебя, причем прямо сейчас прямо сейчас… Но я не хочу терять такого слугу…
— А что делать мне?- Спросил Кселлос.
— А тебе лучше побыть подальше от людей и особенно от этой драконши…»
Кселлос поднялся и спрыгнул с валуна на землю. Сейчас мазоку испытывал странное чувство… Там, где у людей, должно быть, находилось сердце, словно что-то томилось… Иногда где-то глубоко внутри начинало покалывать, но это ощущение быстро исчезало.
— Хозяйка знает лучше. – Подумал Кселлос и посмотрел на воду у своих ног.
Волны тихо бились о камни…
— В конце-концов, она создала меня, как слугу… У меня нет другого смысла жизни, кроме как повиноваться ей… 
Где-то в груди опять что-то заметалось… Когда Кселлос бывал в мире людей, ему нередко приходилось слышать о странном и непонятном для него определении свободы. Как понял мазоку, у людей свобода – чуть ли не главное в жизни. Но ему нельзя было понять это… Просто нельзя… Он не был создан для свободы… Пускай он и много знал в той или иной области, он ничего не знал ни о любви, ни о сочувствии… ни о той же самой свободе…
Кселлос снова посмотрел на воду. Потом на солнце, краешек которого еще виднелся над водой.
— Не помню, чтобы со мной такое было раньше… Почему это тревожит меня именно тогда, когда решается судьба мира… и когда я должен особенно слушаться свою госпожу?
Тихий вздох сорвался с губ Кселлоса, а потом слуга своей госпожи ушел в Астрал, на самое рискованное задание в своей жизни.

* * *

Филия сидела за столом и читала книгу. За окном был вечер, крупные дождевые капли стучали по крыше. Изредка небо прорезала молния.
После недавнего случая светлая жрица могла занять себя только чтением, или хотя бы сделать вид, что ее это занимает. На самом же деле, стоило Филии перевернуть страницу, и смысл предыдущей испарялся без следа. Из головы все не выходил события вчерашнего вечера. Конечно, Филии не нравился Кселлос, мало того, она его ненавидела, и иногда даже волновалась, не вышла ли ее ненависть за допустимые для Света пределы… Но почему-то ей никогда не приходило в голову, что Кселлосу прикажут ее убить, что он подчинится, и в самом деле попытается… Перед глазами Филии вставали картины событий, красочные и яркие, как сама реальность…
Вот он применяет неизвестную Филии магию, и отшвыривает ее к стене…
Вот подходит поближе…
Без стыда и совести заявляет, что все это время лгал ей…
В его руках появляется лиловое пламя…
В глазах появляется стальной блеск… Блеск, который часто можно увидеть в глазах убийцы… Убийцы, которому действительно нравиться убивать, который существует лишь затем, чтобы видеть, как жизнь покидает человеческое тело…
А потом… все прерывается… в комнате появляется ослепительный белый свет, и Кселлос поспешно уходит в Астрал…
И тут раздался тихий стук в дверь. Филия не сразу среагировала на это, и лишь через несколько секунд, когда стук повторился снова, она встала и открыла дверь.
И чуть было не захлопнула ее обратно. Свет от лампы упал на идеально прямые фиолетовые волосы, с которых капала вода, насквозь промокший костюм жреца, и чуть раскосые аметистовые глаза, в которых теперь замечалось странное и сложное чувство…
— Кселлос… — Прошептала Филия.
Вспыхнула молния, на миг все стало видно, как днем.
— Зачем ты пришел?
Кселлос зачем-то опустил голову. Его голос был тихим, и, что самое странное, в нем была доля… чего-то неопределенного… но Филия была уверена – таким тоном Кселлос разговаривал с ней впервые.
— Почему ты не убьешь меня на месте? – Все тем же тихим голосом спросила Филия.
— Я пришел не за этим… — Ответил Кселлос. Он еще не решился шагнуть вперед, хотя под проливным дождем было несколько неприятно.
— За чем же еще?
— Я… пришел предупредить…
— Что меня убьют? – Сказала Филия с тихой ненавистью в голосе. – Это я уже слышала. Ну, хорошо – давай, убивай меня! Отшвырни к стене, как тогда…
— Нет, это…
— А что же тогда? – перебила Филия.
— Вас убьют… но не я…
— Ага, что же, тебя сочли непригодным, да? – Голос Филии мало-помалу переходил на крик. – Я знала, что ты попытаешься снова!
— Послушайте…
Филия хотела что-то сказать, но Кселлос схватил ее за руку.
— Я пришел только предупредить…
Вся храбрость светлой жрицы куда-то улетучилась. Когда Кселлос коснулся ее, Филия содрогнулась, и чуть было не рванула куда подальше. Прикосновение мазоку не было ни неприятным, ни холодным, ни каким-либо еще… Оно было просто никаким. Прикосновение нематериального существа…
— Тогда… Почему ты предупреждаешь меня снова? – Спросила Филия.
Кселлос отпустил Филию и отвернулся.
— Я… не знаю… — Сказал мазоку, и растворился во тьме.
А Филия так и осталась стоять на пороге. Прошло несколько секунд, и драконша захлопнула дверь. В ее ушах набатом отдавались последние слова Кселлоса:
— Я… не знаю…
Это был не его обычный слащаво-презрительный голос, не речь, полная коварства, холодно-пренебрежительная. Эта речь была другая… Просто… тихое «не знаю»…
Зачем, почему Кселлос наведался к ней во второй раз, зачем-то предупредил о том, что ее снова попытаются убить, и на этот раз предупредил наверняка против воли своей хозяйки? Почему он постучался в дверь, а не переместился прямо в комнату, почему у него был такой странный отрешенный голос, куда испарилась вся его наглость?
И господи, почему у Филии создавалось такое ощущение, будто Кселлос боится, боится чего-то неизвестного, но чего-то такого, чего стоит бояться… Как-будто Кселлос знает последнюю, страшную истину…
Филия задумчиво посмотрела в окно…
Сверкнула молния… Прогремел гром… Дождь полил сильнее…

Глава 3.
Предатель.
Кселлос снова был на том же самом острове. Его острове. Он сам отыскал его. Сам навел защитные чары, да такие сильные, что даже его собственная хозяйка не могла бы отыскать его здесь без особого желания.
Сейчас Кселлос чувствовал, что это самое безопасное место для него. В голове крутилась одна мысль:
Предатель… предатель…
Кселлос буквально воочию видел свою хозяйку. Ее лицо было спокойно, голос тих и вкрадчив, и только янтарные глаза сверкали.
— Ты предал меня, Кселлос… Такого я от тебя не ожидала… Но я не буду тратить свое время и искать тебя, чтобы покарать за твой проступок… Твое наказание само найдет тебя… Если ты решил, что в тебе найдется место и Свету и Тьме, ты сам рано или поздно почувствуешь, что жестоко ошибался… Это ждет и тебя… и ту, вторую…
Но насчет Филии Кселлос не волновался. Конечно, жрица не заметила этого, но Кселлос связал ее с собой невидимой магической нитью… Он создал эту связь, когда коснулся ее руки. Да, мазоку видел отвращение на ее лице, видел, как от страха расширились ее глаза, и ему самому почему-то было немного противно… Противно потому, что он был вынужден обманывать ее, без ее ведома связывать с собой… Несомненно, она рано или поздно почувствует, что он следит за ней, но эту связь она не в силах разорвать…
Кселлос утешал себя мыслью, что цель оправдывает средства. Когда на Филию нападут, он первым об этом узнает. У него будет достаточно времени, чтобы забрать ее на свой остров, и там прятать…
Мазоку скривился… Какая забота… Зачем ему все это нужно…
Вы связаны… вы неразделимы… вы вечны…
Да, наверное, это из-за пророчества.
Первый, немного робкий солнечный луч выглянул из-за облаков и упал на землю рядом с Кселлосом.
Почему я?
М-да, как ни горько было самому себе признаться в этом, но Кселлос уже страдал от того, что попытался совместить в себе свою врожденную Тьму, и новые ощущения. Мазоку знал, что Филия страдает меньше. Во все времена сосуществовать вместе с Тьмой было куда легче, чем со Светом. Легче научиться ненавидеть, чем любить. Легче скатываться вниз по склону, чем карабкаться вверх.
Но, так или иначе, Кселлос был рожден Тьмой. И он всю жизнь не мыслил себя без этого. Тысячу пятьсот лет его единственной целью была безукоризненная служба своей хозяйке. Сейчас же Кселлос не знал, куда себя деть. Если бы он ослушался свою госпожу раньше, она бы просто стерла его с лица земли одним щелчком пальцев. Но сейчас Кселлос чувствовал, что Зелас придумала ему куда более серьезное и мучительное наказание – терзаться выбором между Светом и Тьмой. Нейтралом быть не дано. Только люди – эти несчастные смертные – могли без особых усилий совмещать в себе и то и другое. Он же – Кселлос – был мазоку, и ему было в сто крат труднее сделать то, что без труда делали люди.
На секунду Кселлоса охватило странное волнение… Мазоку мгновенно понял, что это значит, и растворился в воздухе.
Ты, наверное, еще и сама не поняла, что происходит, Филия… но я понял…

Мелькнули идеально прямые пряди фиолетовых волос… Сверкнули аметистовые глаза… 
Вслед за этим последовали лишь яркие цветные вспышки и ясное ощущение передвижения в пространстве…

— Кселлос! – Воскликнула Филия, упав на жесткую землю и тут же вскочив. – Что ты сделал? Где мы?
— Госпожа Филия, прошу без истерик… — начал Кселлос. – Вы находитесь на моем личном острове… Согласен, не так живописно, как ваш дом, но вам придется побыть здесь некоторое время…
— Кселлос? – Голос Филии стал удивленным.
— Что такое?
— Кселлос… твой голос… Таким тоном ты со мной еще никогда не разговаривал… И еще… Кселлос, ты знаешь понятие «живописно»?
Наступило минутное молчание. До Филии постепенно доходило, что Кселлос знает… знает, в чем тут дело.
— Кселлос… — Начала Филия, переходя на серьезный тон. – Расскажи мне все. И даже не пробуй сказать, что все это секрет. Хоть раз расскажи все…
Кселлос смерил Филия оценивающим взглядом.
— Госпожа Филия… Скажу вам кратко – все это из-за пророчества Золотых драконов… последнего пророчества…
— Что? Почему я об этом не знала? Когда появляется новое пророчесвто, обычно об этом извещают всех! Почему же я узнаю обо все последней?
— Потому что это пророчество… касается вас… и меня тоже…
— И что же там говориться?
Кселлос покачал головой:
— Не могу вам сказать. Это… секрет…
Филия возвела глаза к небу.
— Ну хоть общий смысл скажи!
— Общий смысл – всегда пожалуйста. Мы – то есть я, и вы, госпожа Филия – теперь, если можно так выразиться, изгои волшебного мира! И, чтобы не исчезнуть окончательно, нам придется пожить вместе. Не скажу, чтобы мне было так уж приятно…
— А уж как неприятно мне… — Закричала Филия. – Кселлос, ты нагло выкрал меня из моего же дома! А что же будет с Валем???
— А Валь, думаю, еще не скоро вылупиться… — С наигранной задумчивостью сказал Кселлос. – На данном моменте он никому не нужен…
Филия обернулась к Кселлосу. Ее глаза сверкали едва сдерживаемой яростью:
— Валь нужен МНЕ! Объясни, наконец, что ты задумал!
Кселлос снова покачал головой:
— Когда же вы мне поверите, госпожа Филия… Лично я ничего не задумал… 
— Кселлос… Такие как ты не заслуживают доверия… — Парировала Филия, озлобленно глядя на мазоку.
Снова воцарилось молчание. И потом Кселлос как-то странно взглянул на Филию… Этот взгляд был настолько странным, что светлая жрица вначале даже не поверила своим глазам отшатнулась. На краткое мгновенье в глазах Кселлоса словно что-то зажглось… и потухло…
Жалость…
А потом мазоку развернулся и ушел в неизвестном направлении. 
Госпожа Филия… — думал Кселлос с каким-то неизвестным ему ощущением. – Почему вы не верите, почему я должен заставлять вас… Мне было бы гораздо, гораздо легче, если вы не так ненавидели…В вас уже поселилась ненависть, вы уже не чистый Свет… А я… уже не чистый Мрак… Я тоже замечаю в себе странности… И почему, почему у меня внутри словно что-то томиться? Я… никогда еще не чувствовал себя настолько уязвимым…

Филия уже в десятый раз попробовала уйти в Астрал и сбежать с острова. Бесполезно… 
— Кселлос, гад такой, все предусмотрел… — Пробормотала Филия и огляделась.
Светлая жрица была на побережье. Волны тихо плескались о камни, доносился глухой шум прибоя. Солнце уже встало из-за горизонта и освещало землю и камни у берега своим светло-золотистым светом.
Филия выпрямилась и пошла вдоль побережья. С какой целью она идет, Филия не знала. Просто ей не оставалось делать ничего другого, кроме как идти.
— Может быть – Подумала жрица с нехорошей ухмылочкой – я разыщу Кселлоса… И тогда… тогда, Кселлос, я тебе отплачу за все, что ты со мной сделал…
И вот, после получаса блужданий по обширному каменистому побережью Филия исполнила свою мечту – нашла Кселлоса. Он стоял на валуне у воды и смотрел куда-то вдаль, а Филию словно бы и не замечал.
— Кселлос! – Позвала Филия.
Это обращение осталось без ответа.
— КСЕЛЛОС!!!
Мазоку наконец-то обернулся. И только сейчас Филия заметила, что в глазах у него застыло какое-то безразличное выражение, непохожее на его обычное коварство. Фиолетовые пряди немного развевались на ветру. У Филии почему-то сложилось впечатление, будто мазоку все утро просидел на этом самом валуне, тупо смотря в одну точку… Или следя за чем-то…
— Да, госпожа Филия? – Голос Кселлоса был несколько тише, чем обычно.
Последовала минута мучительного молчания. У Филии внутри все кипело, хотелось закричать на Кселлоса, выплеснуть всю свою злобу, или (еще того лучше) просто наколдовать чего-нибудь в меру мощного… Сейчас Филии хотелось, чтобы Кселлос хотя бы отчасти понял, как ей больно, ей хотелось ударить его, измучить, чтобы он почувствовал хотя бы малую толику ее боли…
— Вам больно, да? – Спросил Кселлос.
Филия вспомнила. Ну конечно же, мазоку питаются чужим негативом, и Кселлос и так уже чувствует всю ее ненависть… Но это было не то… Кселлос только набирался сил от этого, ему не станет ни больно, ни горько…
— Ну давай… — Пробормотала драконша. – Набираешься сил, да? Ты, наверное, уже и не замечаешь, как впитываешь чужую боль… Как бы мне хотелось… хотелось… сделать так, чтобы тебе самому хоть на секунду стало так же больно, как и мне… 
Кселлос только покачал головой.
— Ваш негатив мне не нужен.
Злость Филии словно испарилась куда-то, уступив место удивлению:
— Как это?
— Просто не нужен, и все. – Объяснил Кселлос, спрыгнув с валуна на землю. – Я не принимаю его… отталкиваю… 
Кселлос, наверное, снова собрался уйти и где-нибудь в другом месте снова начать упиваться своими сугубо мазоковскими «страданиями». Однако Филия не дала ему такой возможности и крепко схватила Кселлоса за рукав.
— Кселлос… Объясни мне все, иначе я не прекращу тебя преследовать.
И только спустя несколько секунд Филия поняла, как глупо прозвучала ее угроза.
— Госпожа Филия, я могу добавить совсем немного. – Начал Кселлос, не пытаясь вырваться. – Вас снова попытаются убить, я уже предупреждал вас об этом. Сегодня утром я вас… спас. Может быть, вы и сами ничего не заметили, но я заметил. Кому надо, чтобы мировой баланс нарушился? А мировой баланс нарушен из-за нас двоих, и поэтому с этого дня нас не оставят в покое. Хотите ли вы этого, или нет, но нам придется объединиться на время…
— Кселлос – Оборвала мазоку Филия. – Если мировой баланс нарушается, то мир рано или поздно будет уничтожен… Я служу свету, я должна пожертвовать собой ради этого мира… Кселлос, ты и так должен был это знать…
Кселлос грустно улыбнулся. В последнее время, как заметила Филия, Кселлос источал слишком много недозволенных ему эмоций.
— Госпожа Филия, неужели вам так хочется умереть?
Вопрос застал Филию врасплох. Жрица заглянула глубоко в свое сердце… прислушалась к его биению…
И поняла, что хочет жить.
— Вот и мне тоже хочется жить. – Продолжил Кселлос, как будто он знал, что только что поняла Филия. – Я предал свою госпожу, я спас вас от верной смерти, я разрушил все, чему я поклонялся, и теперь поклоняюсь всему, что я разрушал. Просто так я бы этого не сделал, не так ли?
Филия отпустила рукав Кселлоса и медленно осела на землю. Кселлос? Предал свою хозяйку? Это что, правда? Или… еще одна уловка?
— И что же нам теперь делать? – Прошептала драконша.
— Просто искать способ остаться жить и не разрушить этот мир. – Так же тихо ответил Кселлос, не глядя Филии в глаза. – А если такого способа нет, что же… я уйду. А как вы, не знаю…

Глава 4.
Две противоположности.

«В дверях Эдема ангел нежный
Главой поникшею сиял,
А демон мрачный и мятежный
Над адской бездною летал.
Дух отрицанья, дух сомненья
На духа чистого взирал
И жар невольно умиленья
Впервые смутно сознавал…»

А. С. Пушкин «Ангел».

Она лежала, закутавшись в свой белый, но изрядно испачкавшийся плащ. Ее золотистые волосы разметались по земле… Выражение лица было безмятежным и кротким… Совсем не таким, как в жизни… Наверное, ей снилось что-нибудь приятное…
Но он не мог этого знать. Ему никогда не снились сны.
Счастливая… Тебе же намного, намного легче…
Как тебе не надоедает строить из себя несчастненькую? Кто здесь по-настоящему несчастен? Ты хотя бы можешь выплеснуть свои эмоции, тебе ничего не стоит взять и ударить меня, чтобы успокоиться… А я?
Хотя с каких это пор я начал себя жалеть?
Ты почти всю жизнь из своего храма не выходила, все молилась и колдовала, а я исходил вдоль и поперек весь этот мир… Не буду говорить, сколько всего я увидел, сколько раз мне приходилось сражаться, убивать, и ничего при этом не испытывать… А теперь все это на меня навалилось… в одну минуту… Я вспоминаю каждого, кого я убил, пусть это был смертный, или мазоку, или дракон… Вспоминаю, как закрывались и гасли их глаза, как жизнь покидала их тела… Если они кричали, когда умирали, то я и это вспомню… Моя память создана вечной…
Я не могу рассказать, что я при этом испытываю, потому что я ничего не знаю об этом, я не могу узнать новое ощущение… Если бы кто-нибудь мог бы мне рассказать…
Но ты мне не расскажешь, ты посчитаешь это ниже своего достоинства, хотя… что тут такого? Ты уже слепо ненавидишь меня …
И после всего этого ты еще считаешься светлой жрицей?
А я? А я – мазоку?

Филия открыла глаза и приподнялась.

Хм… Ну, если признаться… зачем я это делаю… зачем… 
В общем, у нее в глазах есть что-то… м-м-м… светлое… Не знаю, как сказать… Зачем мне притворяться, что я ее презираю… Но я же всю жизнь свою жил одним только притворством… 
Как трудно… 
Как трудно…

Уголок книги немного опустился, и Филия увидела аметистовые глаза Кселлоса.

Ты темный… Безнадежно темный, и я должна тебя ненавидеть… Куда тебе понять, как мне больно и горько, ты же ничего не чувствуешь… И теперь мне, как раньше, придется вставать и каждое утро видеть твое лицо, такое ненавистное мне…
С другой стороны… Зачем ты спас меня, зачем предал свою хозяйку? Ты беспрекословно служил ей тысячу пятьсот с лишним лет, так почему же теперь ты отступился?
Ты изгой… как и я…
Стоп-стоп, а я то почему изгой? Я никого не предавала, даже слова никому не сказала, так что же? Что я здесь делаю?
И, о боги, почему ты отталкиваешь мой негатив? Ты же мазоку, типичный потребитель, а, если выразиться в моем стиле, то просто паразит…
Ты… недостоин ничьей любви… 
И почему из всех существующих в мире мазоку в пророчестве говорилось именно о тебе? И что вообще говорилось в пророчестве? Я хочу знать, может быть, я смогу что-нибудь узнать… разглядеть тайный смысл…

Кселлос отложил книгу и взял в руки другую.

Надо же, читает… в кои-то веки уподобился Зелгадису…Что, все в самом деле так плохо? Так плохо, что даже один из сильнейших мазоку вынужден обратиться к знаниям людей? Или ему просто нечем себя занять?
Хм-м… Наверное ужасно, когда заняться нечем… Бывали же в его занятиях перерывы… И что тогда? Он что, просто сидел на этом острове и… наблюдал? За водой, за солнцем… Или просто думал… О чем?

Филия задумчиво огляделась и отошла на пару шагов к берегу.

Здесь так уныло… Жизни почти не ощущается… Света тоже… Почему, Кселлос, ты выбрал именно этот остров? Не потому ли, что…

Налетел порыв ветра. Жрица вздрогнула.

… остров чем-то похож на тебя самого? Неужели у тебя внутри так же пусто и серо? Наверное, нелегко жить с этим… Хотя нет, Кселлос… Ты не живешь… Ты существуешь…
Право же, мне жаль тебя…

Филия и сама не заметила, как Кселлос отложил книгу в сторону и тихо приблизился к ней. Приблизился, и положил руку на плечо жрицы. Филия вздрогнула, но никуда не рванулась, и не потянулась к булаве.
— Ого, госпожа Филия, да мы уже переходим на дружеские отношения! Я, право, ожидал, что…
М-да, стоило только пожалеть Кселлоса, и к нему вернулась вся его наглость…
— Кселлос, тебя никто не звал! – Огрызнулась Филия. – Сиди себе и читай книжки!
— Госпожа Филия, неужели вы до сих пор не поняли, что книги я читаю чисто для вежливости! На самом деле мои знания превосходят все, что там написано.
— И какой же тогда смысл во всем этом? Ты же просто теряешь время… Я…
Кселлос отшатнулся.
— Что-то вы слишком вспыльчивы, не находите?
У Филии кончилось терпение. Драконша вскочила на ноги.
— НУ ЧТО? ЧТО? Я ЕСТЬ ХОЧУ!!! – Закричала она.
На лице Кселлоса появилась глупая улыбка.
— И только?
Хотя, если вдуматься, то это было хорошим предлогом позлиться. Драконы – не мазоку, чтобы впитывать в себя чужие эмоции, им тоже надо питаться…
Кселлос склонил голову на бок, простоял так с минуту, а потом радостно объявил:
— Ну, хорошо! Я отправлюсь в город, куплю там чего-нибудь, а заодно сдам все это… — Мазоку окинул взглядом прочитанные книги — …обратно в библиотеку…
Филия слегка поостыла. Кселлос тем временем взял несколько книг под мышку и уже собирался уйти в Астрал, когда Филия внезапно схватила его за полу плаща.
— Кселлос… — начала она. – Предупреждаю – красть не смей!
— А что же мне еще делать? – Спросил мазоку, оборачиваясь к жрице. – Денег у меня с собой нет, а…
— У меня дома есть. – Прервала его Филия. – Заглянешь туда на минутку. А еще проверишь, как там Валь…
Из груди жрицы вырвался томный вздох. Улыбка на лице Кселлоса сменилась дурацкой гримасой притворного удивления.
— Ладно- ладно… — Согласился мазоку. – Проверю, не бойтесь… 

Дался ей этот Валь…Ну что же мне еще делать…К тому же… м-м-м… я могу ее расстроить…
СТОП! О чем это я? Я же думаю совершенно не о том!

С этими мыслями Кселлос ушел в Астрал.
Филия отвернулась и подошла поближе к воде. Почему-то именно сейчас она обратила внимание на то, как сильно истрепался и испачкался ее плащ.
— О, всеблагие небеса, я же не продержусь долго с этим Кселлосом… — Запричитала драконша. – К тому же, он очень странно себя ведет… так странно…
Жрица задумалась.

Если подумать, то Кселлос… Кселлос… м-м-м… даже заботится обо мне… Вот уж не подумала бы, что он на такое способен… Он же должен презирать жизнь, в том числе и мою… Так чего же он так обо мне печется?

Филия вспомнила странный взгляд, которым наградил ее Кселлос, когда она только попала на этот остров. Жрица была уверена, что тогда она заметила в глазах мазоку какое-то чувство… Очень простое, но даже это было странно непохоже на Кселлоса.

Ну… Я, может быть и ошибаюсь, но по-моему, Кселлос так ведет себя лишь со мной одной… Надо же… он даже согласился посмотреть, что там с Валем…

В сердце у Филии появилось нежное чувство, слабое, и какое-то робкое. 

Как же я раньше не задумывалась, как много он ради меня делает… Ему, наверное, невероятно сложно, он же…

Филия взглянула на солнце. Отчего-то ей стало немного теплее.

М-м-м… на чем я остановилась…

Размышления Филии прервала яркая вспышка. Жрица еще не успела ничего понять, и внезапно обнаружила, что кто-то крепко держит ее за руку.
— Кселлос! – Закричала Филия.
— Госпожа Филия, спокойнее, без криков… Хотя… он и без того знает, куда я направляюсь… — Отозвался Кселлос.
Через минуту Филия оказалась на высоком утесе, с которого было видно половину острова. Рядом с ней был Кселлос.
— Кселлос, что происходит?
— Это все из-за того, что я наведался в ваш дом. За ним следили… как оказалось…

Как я мог быть настолько глуп…

— Ну и теперь… за мной погоня. Мне придется сразиться.
— Я… — Начала Филия, но Кселлос ее прервал.
— Не вздумайте вмешиваться, госпожа Филия, вы все равно ничего не сможете изменить…
И на этой немного загадочной ноте Кселлос кончил говорить и исчез. Наверное, он переместился куда-то недалеко, потому что до Филии долетел его голос.
— А, это ты, Седрик… Я мог бы догадаться…
— Да, Кселлос, мог бы. – Отозвался чужой, пугающе холодный голос – Но почему-то не догадался. Я поражаюсь тебе все больше и больше.
— Это все глупо, Седрик, ты же знаешь, что не победишь!
— Кто знает! Возникли… обстоятельства… Возможно, победа останется за мной…
— Но… ты-то, откуда узнал? – В голосе Кселлос появилось удивление.
— О, Кселлос, у меня свои источники… — Заверил Кселлоса нападавший. – Чего ты ждешь? Это ведь не твой стиль! Начнем бой!
Филия рывком встала на ноги. В воздухе засверкали вспышки, послышались резкие звуки и грохот.
Вот, рядом с Филией материализовался Кселлос, но тут же ушел, боясь подставить жрицу под удар. А через секунду Филия наконец увидела ЕГО.

Сначала Филия даже не поверила, что ОН – мазоку. 
Он пролетел совсем рядом с ней, наградив Филию ледяным взглядом. В одно мгновенье перед глазами жрицы мелькнул водоворот белых и серебристо-серых красок. Что-то коснулось щеки Филии, и от этого ее словно пронзило холодом.
А через секунду все кончилось. Драконша обернулась, и увидела его.
Он был высокий (чуть выше Кселлоса), стройный, изящный, как эльф. У него явно был свой стиль. У него…
У Седрика…
Волосы у мазоку были длинные, белоснежные, безукоризненно прямые, и собранные в низко перехваченный хвостик (но несколько непослушных прядей все же падало на лоб). Черты лица – тонкие, правильные, чуть угловатые. Из одежды у Седрика была довольно таки длинная белоснежная туника, широкие белые брюки, а поверх всего был серебристый плащ, и причудливой формы наплечники. Довершали облик несколько серебряных застежек на плаще и колчан со стрелами.
Все это создавало обманчивое впечатление. Но стоило Филии взглянуть в глаза Седрика, и это впечатление тут же развеялось.
Обычно глаза у мазоку какого-нибудь необычного цвета: красного, желтого, невыносимого ярко-зеленого, или… хм… аметистового… У Седрика глаза были черные и глубокие, как омут. Они словно затягивали в трясину. Долго смотреть в эти глаза Филия не могла – она начала задыхаться.
Однако Седрик особым вниманием Филию не удостоил и вскоре отвернулся. Его глаза впились в Кселлоса. Кселлос же благоразумно закрыл свои глаза.
— Кселлос, что с тобой? – Сказал Седрик со злостью в голосе. – Я тебя не узнаю… Неужели ты – тот самый мазоку, который победил меня в честном бою семьсот с лишним лет назад? Я думал, с течением времени сила лишь увеличивается… 
— Ты уже сам сказал. – Ответил Кселлос. – Возникли обстоятельства.
— Видимо, все будет легче, чем я думал. – Седрик усмехнулся. – Куда делось все твое мастерство? И что же это за обстоятельства? Мне ничего толком не объяснили, так может быть… Может быть, я из тебя это вытрясу?
И Седрик исчез в подпространстве. Вслед за ним исчез Кселлос. Еще минуты две Филия не видела ничего кроме вспышек и всполохов магической энергии.
Вдруг Кселлос по непонятным причинам вышел из Астрала и беспокойно оглянулся вокруг.
— Это что же, Кселлос разучился ориентироваться в Астрале? – Спросила себя Филия.
После яркой вспышки жрица увидела Седрика. Тот, коварно улыбаясь, из ниоткуда материализовал длинный и тонкий лук. В Кселлоса полетели серебряные стрелы…
— Кселлос! – Закричала Филия. – Сзади!
Мазоку обернулся и успел таки выставить защиту. А поток стрел не прекращался – Седрик, не зная усталости, запускал руку в колчан за спиной. Стрелы все больше походили на магически усиленные (во много раз) огненные снаряды, и рассыпались искрами, ударяясь о невидимую стенку.
— Твой стиль все так же хорош, Седрик… — Выдавил Кселлос, снимая защиту и уворачиваясь от потока стрел.
— А твой, видимо, подкачал… — Заметил Седрик. – Что тебя сломило, Кселлос? Я, разумеется, знаю, что ты покинул свою хозяйку, но чтобы это так ослабило тебя… хм… не верю своей удаче!
Увернувшись от заклинания Кселлоса, Седрик на секунду ушел в Астрал, но потом появился снова, и как ни в чем не бывало, продолжил свои рассуждения, сделав притворно задумчивое выражение лица:
— Так что же так повлияло на тебя, Кселлос… — Седрик взглянул на Филию, и его губы растянулись в усмешке. – Или же кто?
На лице Кселлоса мелькнуло беспокойство – он понял намек. Мазоку он на всех парах рванул к жрице… и понял, что опоздал… Седрик уже материализовался рядом с Филией и схватил ее за плечи своими длинными и неожиданно цепкими пальцами.
— Не смей! – Голос у Кселлоса стал хриплым.
Странно…
— А то что? – А голос Седрика, в свою очередь, так и сочился холодным ядом.
У Филии часто-часто забилось сердце. Пальцы Седрика все сильнее сжимали ее плечи…
— Золотая драконша, не так ли? – Осведомился мазоку. – Весьма могущественная к тому же… светлая жрица… служительница Богов… Ого… твои вкусы разительно поменялись! Раньше, если мне не изменяет память, ты предпочитал людей… 
— Мазоку не предпочитают НИКОГО! – Ответил Кселлос.
— Ну а ты? Ай-яй-яй, правила нарушаем… — отпарировал Седрик.
На это Кселлос не нашел, что ответить.
— Молчишь, да? Я же знаю – ты понимаешь, что нарушил правила… Ты это чувствуешь, но… почему же не скажешь? Почему не избавишься от проблемы? Почему не…
— Не лезь в мои дела! – Отрезал Кселлос. – Я сам распоряжаюсь своей жизнью, я…
И Кселлос замолк.
— Жизнью? – Переспросил Седрик, отпустив Филию и взлетая. Филия осела на траву, пытаясь унять дрожь в руках. – Мазоку не живут… 
Воцарилось минутное молчание.
— Кселлос, как бы там ни было, ты зашел слишком далеко. – Объявил Седрик, поднимая лук. – В тебе есть Свет, и ты даже не пытаешься его сдержать… Мы не можем позволить существовать такому как ты…

Как? Неужели? В нем… в Кселлосе… Свет?

Кселлос наверняка ожидал выстрела, но его не последовало. Седрик растворился в воздухе и… атаковал Кселлоса сзади…
С яркой вспышкой серебряная стрела прорвала Кселлоса насквозь… И Филия снова увидела ту жуткую пустоту, которую видела всякий раз, когда кто-нибудь повреждал физическое тело Кселлоса… Не было крови, ничего… Просто… Оболочку Кселлоса разорвало, как бумагу…
Филия не могла выдавить из себя ни единого звука. Кселлос свалился на землю лицом вниз.
— Ах, какой же я плохой… — Покачал головой Седрик. – Но так нужно, Кселлос. В самом деле нужно…
И Седрик снова растворился в воздухе. На этот раз он уже покинул остров…
Филия подбежала к Кселлосу…

Боже, боже, что же я делаю?

Он был неподвижен…

Неужели… только бы не…

И вдруг перевернулся на спину и чуть приподнялся, морщась от боли…
— Седрик… 
— Кселлос! – Воскликнула Филия, подбегая ближе и опускаясь на колени. – Что ты… Что с тобой…
— Он меня недооценил… — Ответил Кселлос. И тут же упал на землю снова.
Филия ничего не понимала… Как же…

Обморок? Невозможно!

Глава 5.
Размышления.

Он снова был там – в этом зале, слабо освещенном огоньками свечей… Он снова видел свою хозяйку, восседавшую на кровати с белым пологом… Она держала в руках бокал с вином… Ее взгляд – слегка задумчивый – был устремлен на него… на слугу…
— Госпожа… — это слово сорвалось с его губ против его воли, он не успел его удержать…
— Неужели ты забыл, что я тебе уже не госпожа? – Спросила Зелас, отпив из бокала. – Ты сам меня покинул…Сила привычки?
Он промолчал.
— Должна признаться, первое время мне без тебя было немного трудно. – Продолжила Зелас. В ее глазах отражалось пламя свечей. – Но теперь все нормально… Ну, разве что некому подавать мне вино…
Прошла минута. Наконец, Кселлос осмелился задать вопрос, который давно его мучил:
— Что со мной происходит?
— Даже я не могу осознать это до конца… — Ответила Зелас, устремив на Кселлоса теперь уже внимательный взгляд — Но если сложить все факты воедино, то выйдет весьма необычная картина… Кселлос, ты умеешь чувствовать – об этом говорилось еще в пророчестве. Твои силы ослабли, ты можешь падать в обморок…
— Так это… это…
— Да, Кселлос. Сейчас ты переживаешь первый в своей жизни обморок. Признаюсь, я была удивлена. Но я отыскала тебя благодаря той связи, которая всегда бывает между Созданием и Создателем… Я пришла, чтобы сказать тебе только одну вещь, Кселлос…
Мазоку вздрогнул и прислушался – воплощенное внимание.
— Кселлос… еще не поздно вернуться…
— Я… я не могу…
Кселлос и сам не знал, почему он это сказал. Конечно, желание вернуться к хозяйке было огромным… Однако сейчас это желание словно наткнулось на какую-то преграду…
Что-то… заметалось внутри… заныло… Решение всех проблем было так близко, нужно было только протянуть руку, но…
— А что же… что будет с Филией? – Спросил Кселлос.
— Кселлос… это был совершенно лишний вопрос… 
И тогда он понял, что хочет вернуться… но не к Зелас, а к Филии… Что с ней станет, если он вернется к своей госпоже? Наверное, ее снова попытаются убить, и на этот раз Кселлоса уже не поставят в известность… И Филия… Филия… умрет… а он даже не узнает об этом…
— Нет, госпожа. Я не могу вернуться… — Заключил Кселлос. В его голосе появилась горечь. – Я… я не знаю, почему, но не могу…
Зелас вздохнула, и снова отпила из бокала.
— Ну что же… Ты свой выбор сделал, Кселлос. Я отпускаю тебя. Отпускаю с миром, как слугу, который был предан мне более тысячи пятьсот лет…Я даю слово, что мазоку больше не будут вас преследовать… В конце-концов, уничтожение мира – это наша заветная мечта… Хотя, признаюсь, я представляла себе это несколько иначе…
На минуту в зале воцарилось молчание. Потом Зелас продолжила:
— Но я хочу узнать одну вещь, Кселлос. Эта жрица… Филия… Почему ты не хочешь бросать ее?
Вопрос застал Кселлос врасплох.
— Госпожа… я и сам не знаю…
— О-о-о… Что-то подобное бывает и у людей… Я часто об этом слышала… Любовь, кажется…
— Госпожа!
— Хотя возможно и нет… Все эти связи между Светом и Тьмой слишком сложны даже для моего понимания… Иногда я задумывалась – как же смертные могут жить в гармонии с этим…
Кселлоса поразила внезапная догадка. А что если и правда он… но нет, это слово было слишком чистое для него…
— Хорошо, Кселлос… — Продолжила Зелас. – Иди… Я отпускаю тебя… Сейчас ты очнешься…
Зелас прошептала что-то, и над Кселлосом сомкнулась темнота.

— Кселлос! Кселлос, ты в порядке?

Мазоку медленно открыл глаза. Перед ним была Филия…

И вот, Кселлос очнулся окончательно. Он чуть-чуть приподнялся и осмотрелся вокруг. А через секунду с удивлением обнаружил, что голос его не слушается, и закашлялся.
— Кселлос? Ты как? – Спросила Филия странно озабоченным голосом. Она опустилась на колени рядом с ним. В ее глазах был испуг.
— Я… нормально. – Ответил Кселлос. – Ну и сколько же я так лежал?
— Пятнадцать минут, не больше. Кселлос, что это было? У мазоку же не бывает обмороков! И что это за Седрик? Что вообще происходит???
Кселлос в мыслях ругал сам себя за свою слабость. В голове крутились мысли одна горче другой:
Впервые в истории мироздания – мазоку, упавший в обморок! Да что со мной такое? Свет светом, а так быстро из-за него одного ослабеть нельзя.
— Кселлос! Ты меня слушаешь? – Страдальческим тоном воззвала к мазоку Филия.
— Да-да. – Рассеяно отозвался Кселлос.
— Сейчас у меня есть только одно требование…
— Да ладно? – С жутким сарказмом спросил мазоку.
— … расскажи мне все. – Закончила Филия.
— А если я не захочу?
Кселлос ожидал, что сейчас жрица вспылит, и начнет с крайней ответственностью лупить его булавой, напрочь забыв о том, что несчастный мазоку недавно пережил обморок. Но почему-то Филия только вздохнула.
— Кселлос, ты и сам знаешь, что бесполезно скрывать все и дальше…
Прошла минута. Кселлос серьезно задумался. Филия смотрела на него с некоторым выжиданием во взоре. Еще была боль… сострадание… И – ничего себе – легкий азарт. Да, азарт всегда присутствует, когда узнаешь что-то новое, а потом это чувство сменяется каким-нибудь другим:

Восторгом, радостью, умилением…
Или страхом, отчаянием и неверием…

И Кселлос знал, что почувствует Филия, если он все ей расскажет.
Но жрица, безусловно, была права – держать ее в неведении дольше было бы опасно для нее самой.
— Ну, хорошо, я расскажу. – Объявил мазоку. Филия насторожилась.
Кселлос устроился поудобнее и начал свой рассказ:
— Итак, госпожа Филия, что вы хотите узнать?
Филия поколебалась с минуту и ответила:
— Сначала – пророчество.
— Я… не уверен, смогу ли я повторить его слово в слово…
— Ой, Кселлос, только не притворяйся, что у тебя память отшибло! Мазоку ничего не забывают!
Филия определенно слишком много знала, а все это только затрудняло повествование. Но делать нечего – пришлось Кселлосу рассказать жрице все пророчество слово в слово. И при этом у мазоку было странное ощущение, как будто где-то внутри что-то успокаивается, словно от чудодейственного бальзама. Слова пророчества были насквозь пропитаны древней мудростью, они легко слетали с губ и наполняли все вокруг себя каким-то…покоем. Филия прикрыла глаза, ей наверняка было хоть немного да приятно слышать это пророчество, которое доказывало, что золотые драконы были, действительно были, и прожили отпущенные им года не зря.
Когда Кселлос закончил, Филия сначала помолчала, вникая в смысл пророчества, а потом тихо сказала:
— Теперь мне ясно… А дальше?
— А дальше… Дальше все легко и понятно. Я вас забрал, вы знаете почему. А потом по вашей просьбе заглянул в ваш дом, за которым наблюдал Седрик.
— Да кто такой этот Седрик?
— Седрик? Мазоку, не самый сильный, но и не самый слабый. Он не подчиняется ни одному из четырех Лордов. Никто не знает, откуда он взялся. Одно время мы думали, что он, возможно, предаст нас, но он не предал. Седрик откликается только тогда, когда ему предлагают какие-нибудь новые силы или мощные артефакты… Причем откликается и на зов мазоку, и на зов смертных. Может быть, он и на призыв драконов когда-нибудь откликнулся бы, если бы не ваш вечное презрение к нашей расе. Седрик – типичный одиночка, никто не видел его уже более пятисот лет. Мне пришлось с ним сразиться… когда-то… Тогда я выиграл бой, но добить Седрика не успел. Может быть, он согласился наблюдать за вашим домом, потому что ко всему остальному желал расквитаться со мной и знал, что я когда-нибудь появлюсь…
Кселлос окончил и открыл глаза, наблюдая за реакцией Филии. А лицо жрицы между тем поменяло несколько выражений. Прежнее внимание сменилось сначала удивлением, потом ужасом, а потом… бессилием… Послышался судорожный вздох.
— Ну и что же нам теперь делать?
Кселлос отвернулся, а потом, удостоверившись, что с ним все более-менее в порядке, встал.
— А что мы пытались сделать до этого? Найти какой-нибудь способ восстановить Равновесие. Вот и продолжим.
— Кселлос, на что ты надеешься? Восстановить мировой баланс – не шутка, ответа на этот вопрос не найти в книгах! Равновесие было еще задолго до появления Света и Тьмы, а это значит, что мы просто не сможем понять его…
В ответ Филия услышала:
— Решение… есть всегда…
И в голосе Кселлоса… действительно было что-то… казалось, он действительно надеется. Надеется, что найдет выход. 
— Кселлос… С каждым днем ты все больше и больше становишься похож на человека. – С горечью в голосе сказала Филия и встала с колен.
— В любом случае я ничего не могу с этим поделать. – Откликнулся мазоку. – Выход есть, я знаю. Он близко… Буквально перед глазами, но я все равно никак не могу понять…
Кселлос открыл глаза. С того момента, когда Филия попала на остров, он не открывал их ни разу. А теперь где-то на глубине этих странных аметистовых глаз залегла нечеловеческая усталость, словно единственной мечтой Кселлоса все эти дни было только одно – забыться и заснуть, не заботясь больше ни о чем…

Глава 6.
Прогулка.

Филия сидела у воды и рассеяно водила пальцами по ее поверхности, ощущая приятную прохладу. Жрица пребывала в растерянности. Несколько дней назад Кселлос куда-то исчез, сказав напоследок, что он отправляется к людям, и что это надолго. Но как надолго? И зачем вообще Кселлос туда отправился?
— А он не задумывался о том – Подумала Филия – что может случиться, если на меня снова нападут? Хотя нет, он навел новые защитные чары… Он же мне сам сказал… Ну, а с ним тогда что? Кселлос, на-ма-го-ми! Почему ты такой скрытный? 
Филия встала и отряхнула капли воды со своих рук. Хотелось ей этого, или нет, но она невольно тревожилась за Кселлоса. Жрица принялась созерцать рассвет. Вот краешек солнца осторожно выглянул из-за горизонта… вот первый луч упал на воду…
— Госпожа Филия, вас редко застанешь за созерцанием чего-либо. – Протянул Кселлос, появляясь рядом с Филией. Жрица вздрогнула от неожиданности. – А ведь жрицам полагается так проводить время. Еще одно доказательство вашей странности…
— Кселлос? Ну и где ты пропадал? – Возопила Филия, резко развернувшись и схватив мазоку за плечи.
— Спокойнее-спокойнее! Я не соврал – я и правда был у людей…
— А смысл?
Кселлос хмыкнул.
— А чем же мне питаться? С вас, в последнее время, много негатива не возьмешь!
Филия возвела глаза к небу и судорожно вздохнула:
— Кселлос, что бы там не говорилось в пророчестве, ты все-таки редкостный гад! А обо мне и не вспомнил, небось?
— Почему это? Вспомнил, конечно. Как вы думаете, будет ли мне на руку то обстоятельство, что вы умрете с голоду?
— Ну и? – Филия сощурилась.
— Ну и вот… — Кселлос потянулся к своей сумке. Из нее по очереди появились фрукты, масло и около десятка свежих хлебцев.
Филия, едва сдержав вопль восторга, выхватила у Кселлоса из рук хлебцы и с жадностью надкусила один. Наверное, не стоит описывать, как бывает счастлив тот, кто примерно неделю ничего не ел, а потом вдруг обнаружил у ближнего своего некий питательный продукт… 
— Ну все, теперь еще с неделю продержусь… — Заявила Филия, отбросив в сторону яблочный огрызок и встав на ноги.
Все это время Кселлос молча наблюдал за жрицей. Ему, как ни странно, нравилось выражение счастья в ее глазах. В последнее время Филия почти не улыбалась, скорее уж, тихо грустила где-нибудь на берегу, а Кселлос приходил посмотреть на нее… просто посмотреть. Мазоку знал, что его хозяйка не нарушит свое слово и опасаться больше нечего, однако его все равно преследовало странное ощущение… такое бывает, к примеру, у человека, который неизвестно каким образом узнал, что через такое-то время он умрет, и что ничего уже нельзя сделать. Тогда теряешь интерес ко всему происходящему – все это кажется каким-то неважным. И ты просто сидишь и ждешь свою судьбу, зная, что от нее никак не отвертишься…
Кселлос беглым взглядом осмотрел местность. Филия отряхнула со своего платья крошки.
— Ну и что теперь? – Спросила она несколько безразличным тоном.
— Может быть… прогуляться? – Неожиданно выпалил Кселлос. Это была просто мимолетная мысль, мазоку и сам не заметил, как озвучил ее.
Филия уставилась на Кселлос взглядом, в котором сочетались удивление, непонимание и шок.
— С каких это пор тебя тянет гулять? Смысл объясни! – Спросила жрица с подозрением в голосе.
— Ну, так, для развлечения. – Объяснил Кселлос. – Госпожа Филия, вы же до сих пор придерживаетесь теории, что выхода мы не найдем, да? И до сих пор горите желанием жить? Следовательно, в коре бытия скоро появятся трещины, ну и… В общем, почему бы не насладиться красотами этого мира, пока он еще цел?
Филия недоверчиво уставилась на мазоку. А тот с улыбкой продолжил:
— Вы же даже толком не знаете этот остров, госпожа Филия. Я понемногу начинаю понимать смысл красоты, может быть, вы мне расскажете что-нибудь? Я, конечно, много знаю о магии, артефактах ну и прочая-прочая-прочая, но в отношении радостей жизни я все еще… хм… на уровне…
— Я поняла. – Перебила Филия. – Хорошо.
Жрица сделала несколько шагов вперед. Но, надо заметить, Филия мало двигалась за те дни, когда Кселлоса не было рядом, и драконша немного отвыкла от движения. И поэтому споткнулась и упала, не заметив довольно крупного камня под ногами. Ахнув, Филия свалилась на песок.
Приподнялась…
Отряхнула плащ…
Подняла взгляд кверху…
Кселлос стоял рядом. Он протянул ей руку, слегка нагнувшись. На его губах играла все та же улыбка, глаза были закрыты.
Филия колебалась…
Минуту…
Две… 
Кселлос ждал…
В конце концов, Филия все же осторожно протянула ему свою руку и мазоку, воспользовавшись моментом, легко поднял жрицу на ноги.
— Ну что, пойдемте? – Предложил Кселлос, слегка склонив голову на бок.
Филия неловко кивнула. Секунду назад она позволила мазоку, своему смертельному врагу, помочь себе…
И, как ни странно, ни капли об этом не сожалела…

Прошел час…
— Ну, госпожа Филия, как ваши впечатления? Наверное, вы думали, что весь остров так же сер, как и побережье, но…
— Да, тут и вправду есть несколько красивых мест… 
— Ну и?
— Мне больше всего понравился водопад…
Кселлос довольно улыбнулся. Когда-то давным-давно, когда он только нашел этот остров, он оградил его своей магией, наставил всяческих защитных чар. Вся эта магия крепилась на настолько темной основе, что остров со временем потерял свою живописность. Больше всего пострадало побережье. Но в самом центре острова еще осталась пара хороших мест. Хотя, конечно, кое-какая унылость наблюдалась и там. Эти места, например, водопад, с шумом свергавшийся с высокой скалы в глубокое темное озеро, или полутемная, но в чем-то очаровательная поляна в центре редкого леса… все эти места располагали к спокойному созиданию и умиротворению (которого, как полагал Кселлос, как раз не хватало Филии). А Филия, увидев все это, только тихо улыбалась, как будто перед ее глазами было что-то чрезвычайно приятное, какое-то… родное… Кселлос не мог до конца распознать ее чувства.
— Ну что же, госпожа Филия, надеюсь, теперь вы поняли, что развеяться никогда не помешает. – Сказал мазоку, не прекращая улыбаться.
— Да-да… — Рассеянно отозвалась Филия. – Теперь мне уже не хочется возвращаться на побережье…
— Кто-то говорил, что вы должны там оставаться?
Филия на минуту растерялась.
— Я могу быть там, где захочу? – Пробормотала она.
— Никто вам не мешает. Я все равно смогу вас найти, если понадобиться. – Ответил Кселлос.
Это было какое-то новое ощущение… Мазоку чувствовал себя… каким-то покровителем… Не темным, как было раньше, а другим… Это приятно, когда у тебя спрашивают разрешения на что-то. Это внушает мысль, что тебя уважают, но дело было даже не в этом. Филия… понемногу смирялась с его обществом, уже не отталкивала его.
— Правда? Тогда отведи меня… — Жрица задумалась. – Отведи меня на ту поляну… Наверное, ночью там хорошо видно звездное небо…
— Вас интересуют звезды?
Филия посмотрела на Кселлоса с некоторым раздражением.
— Хорошо, я понял. – Поспешно закончил мазоку.
И он повел жрицу через лес… Слава богу, поляна оказалась рядом. Уже начинало темнеть, в небе зажглась первая звезда – ярко-белая. Наверное, самая яркая на всем звездном небе.
Некоторое время спустя Филия с блаженным вздохом легла на темно-зеленую траву. Кселлос присел рядом и поднял взгляд к небу. Внезапно зажглась вторая звездочка… Теперь уже маленькая, колючая… ярко-голубая. Эта звездочка была чем-то похожа на льдинку.
— Что это за звезда? – Спросил мазоку. Он и сам не знал, что его дернуло за язык.
— С чего это такой интерес? – Вопросом на вопрос ответила Филия.
Кселлос промолчал. Жрица вздохнула и сказала:
— Это первая звезда в созвездии Венца… Ее называют Эйр.
— Ну а та, первая?
— Как? Ты не знаешь? – Филия приподнялась на локте.
— Когда тебя вызывают на задания, первым словом которых обычно является: «убей», «уничтожь», «сокруши» и еще раз «убей», как-то не хватает времени смотреть на звездное небо. Да и тяги особой нет.
Филия содрогнулась.
Убей… Уничтожь… Сокруши… и еще раз Убей…
— Ну а сейчас что? – Спросила жрица.
— Не знаю. – Ответил Кселлос. Он сказал это точно таким же тоном, каким говорил и в тот, первый раз, под дождем, рядом с домом Филии… Так же тихо, и, казалось, немного неуверенно.
Филия снова опустилась на траву.
— Кселлос… ты мне тоже кое-что расскажи…
— Э-э-э… вам, в самом деле, хочется, чтобы я что-то рассказал вам? С моей-то, мазоковской точки зрения? Куда делось ваше былое отвращение? – Улыбка Кселлоса стала самодовольной. Филия фыркнула.
— Да, я, в самом деле, этого хочу. И не надо снова превращаться в наглеца, а не то в ход пойдет булава.
— Ну ладно-ладно! Так что же вы хотите узнать? – В мазоку, несмотря на угрозы, проснулась… ну не то, чтобы наглость, но какая-то игривость.
— Я… я в последнее время… чувствую себя какой-то не такой. – Начала Филия, сбиваясь на каждом слове. – Я как-то… безразлично отношусь к тому, что раньше любила… Вот звезды. Раньше я так любила на них смотреть, а сейчас даже забываю, как называют некоторые из них… Я уже неделю хожу как… заколдованная… Только вот сегодня что-то проснулось. И мне так хорошо сейчас… Сейчас я уже не представляю, как я жила до сегодняшнего дня. Это такое ощущение… отстраненности. Ну, я не знаю… Кселлос, скажи, а мазоку что-нибудь такое чувствуют?
— Мазоку совершенно ничего не чувствуют. – Ответил Кселлос. – Это чувство – сугубо человеческое. Все дело в том, что смертные слишком озабочены своими повседневными делами, чтобы замечать что-то, вроде звезд на небе. Люди пытаются играть в догонялки со временем, и только больше отстают от него. У них совсем не остается времени, чтобы увидеть что-то… ну, совсем простое. То, что было и будет всегда, как когда-то говорила ваша раса… что-то простое, вечное, и… и…
— Не говори ничего. – Неожиданно прервала Филия. 
Кселлос повернулся к ней.
— Эти слова все еще остаются слишком чистыми, чтобы слететь с твоих губ. – Объяснила жрица. – Но я все равно все поняла. А я уже испугалась, что понемногу превращаюсь в мазоку… Спасибо, Кселлос.
Парень вздрогнул. Стоило только Филии сказать слово «спасибо», как мазоку на мгновенье посетили два абсолютно противоположных чувства. С одной стороны, неожиданная благодарность подействовала, как тысячи игл, одновременно вонзившихся в тело. Мазоку никогда и никто не благодарит. И поэтому это был, вроде как неожиданный выпад. С другой же стороны, впервые почувствовать, что ты помог кому-то… помог, а не навредил… это было… приятно.
Кселлос приоткрыл глаза и посмотрел на Филию. Та лежала с какой-то странной, немного детской улыбкой на лице.
— Ну… Я, наверное, посплю… — Осторожно сказала жрица.
— Да, конечно. – Ответил Кселлос.
Филия перевернулась на бок, закуталась в свой плащ и замерла. Через несколько минут ее дыхание стало глубоким и ровным. Кселлос снова посмотрел на звезды. Теперь их было уже с десяток.
Ослепительно-белая… Ярко-голубая… нежно-розовая… еще одна голубая… красная… две беленьких… и маленькая золотистая…

Глава 8.
Смутные догадки.

«Наша любовь потому и хороша, что невозможна»
Фредерик Бегбедер, «Windows on the World»

Филия проснулась. Солнце светило прямо ей в глаза. Жрица нехотя повернулась на бок, а потом привстала и огляделась. Кселлоса рядом не было.
— Ну и ладно. – Не без досады подумала драконша. – Меня это не касается.
Филия проснулась окончательно и встала на ноги. Плащ жрицы был немного сырым из-за выпавшей за ночь росы. И это было не слишком приятно. Это уже не говоря о том, что белая ткань была вся в пятнах, а местами даже изорвана.
— Мой плащ… — Пробормотала расстроенная Филия. – Его надо постирать…
И жрица широким шагом направилась к ближайшему водоему – озеру, в которое низвергался водопад. К счастью, Филия хорошо помнила дорогу. А далекий шум воды после пятнадцати минут ходьбы только подтвердил догадки драконши. Вскоре Филия уже была у кромки воды, с радостью вдыхая воздух, который казался здесь особенно свежим. Тонкие пальцы погрузили белую ткань в воду. Филия вздрогнула от холода – все-таки теперь она оставалась в одном платье, которое предназначалось скорее уж для рыночной прогулки, чем для стирки в раннюю и прохладную пору. Да и вода была холодной. Однако Филия терпела, думая про себя, почему же никто за столько лет не выдумал заклинания для стирки.
— Занимаетесь хозяйством?
Жрица обернулась, едва не выпустив ткань из рук. На толстой и крепкой ветке дерева, что было поближе к воде, восседал Кселлос, и наблюдал за Филией. На лице мазоку была самая невинная из его улыбок.
— Где ты пропадал? – Спросила Филия, сама не замечая обиды в своем голосе.
— Там же, где и обычно. У людей. – Ответил Кселлос.
— Опять негативом питался?
— Не «опять», а «снова». – Прозвучало в ответ.
— А разница? – В недоумении спросила Филия.
Кселлос сделал вид, что задумался.
— Пожалуй, «снова» звучит более оптимистично.
Жрица фыркнула и продолжила оттирать самое большое пятно на своем плаще. Кселлос с легкостью, и, пожалуй, с некоторым изяществом спрыгнул с дерева на землю.
— Так значит, стирка? – Спросил мазоку, осторожно заглядывая Филии через плечо.
— Как будто сам не видишь. – Огрызнулась драконша.
— Мне кажется, или вы и вправду обижены? Из-за чего же? Может быть, вам никогда раньше не приходилось заниматься хозяйственными делами? – Кселлосу однозначно издевался. – Или, возможно, вы расстроились из-за того, что я вас оставил одну, пока вы спали?
— Ах ты… — Филия швырнула в мазоку свой плащ и обдала его брызгами воды.
— Госпожа Филия, не стоит. — Кселлос ловко поймал белую ткань. – В конце концов, вы же только что это постирали!
Филия невольно улыбнулась.
— Кстати, без плаща вы смотритесь лучше… — Заметил Кселлос и перебросил жрице ткань.
Драконша смутилась и поспешно отвернулась к воде, чтобы продолжить стирку.
— Да? Почему же?
— Вам идут оборочки. – Отозвался Кселлос.
Филия покраснела. На несколько минут воцарилось молчание, которое нарушал лишь тихий плеск воды. Наконец, жрица вытащила выстиранный плащ из воды и повесила его сушиться на ближайшую ветку.
— Ну вот, так уже более-менее… — Пробормотала драконша, поправляя ткань.
— Сейчас, наверное, никто бы не подумал, что вы – жрица. – Ни с того, ни с сего вставил Кселлос.
— Да? А что бы подумали?
— Что вы – простая деревенская девушка, которая вышла вывесить белье просушиться.
— Откуда такие мысли?
— Ну, я же только что был у людей. Не в городах, как обычно, а в деревне.
Филия повернулась к Кселлосу и вытерла мокрые руки о платье.
— Да? Тогда слушай мои вопросы! Первое – зачем ты отправился к людям?
— Но я же уже сказал, я…
— Не-ет! – Филия пригрозила мазоку пальцем. – Если бы тебе понадобился негативная энергия, ты бы точно отправился в город!
— Ах… Госпожа Филия, вы догадливы… 
— Не увиливай! Говори!
— Ну, это… это… секрет!
Филия взвыла.
— Нет, ну я правда не могу сказать! – Начал оправдываться Кселлос. – Я…
Неожиданно земля под ногами у мазоку и жрицы дрогнула. Филия, будучи занятой мысленной расправой над Кселлосом, не удержала равновесие и упала. Где-то далеко-далеко послышался раскат грома. Но через несколько секунд все затихло. Кселлос, казалось, совсем не был удивлен.
— Что это было? – первым делом спросила Филия, поднимаясь на ноги и потирая ушибленное колено.
Кселлос помолчал, но все же ответил:
— Это явление – как бы возвещение о появлении первой трещины в коре бытия. Я подозревал, что все начнется позже, но мои догадки не всегда оправдываются… У нас в запасе еще достаточно времени. – Мазоку встал. – Тем более что догадка уже близко…

После этого Кселлос, пробормотав что-то вроде: «хочу побыть один», ушел. Филия слышала, как шуршит трава у него под ногами.
— Эй, Кселлос! КСЕЛЛОС!!! Что еще за догадка? – напоследок крикнула жрица мазоку.
— Как я уже говорил, я хочу побыть одни. – Ответил Кселлос, не оборачиваясь.
— Да что такое… — Начала было Филия, но ее собеседник уже ушел в астрал. – Ах ты… наглец!
И драконша с возмущенным видом отвернулась.

* * *

— Сегодня я стал свидетелем появления первой трещины в коре бытия. Госпожа Филия ничего не заметила. И это хорошо. Потому что трещина совсем близко. Пока что опасности нет, но все трещины имеют неприятное свойство расти. Если даже не задумываться об этом, то…Этот мир сможет вынести еще пять-шесть трещин, не больше. Времени еще достаточно.
Но есть одно обстоятельство. И оно злит меня больше всего. Злит? Хм… еще что-то новенькое… Сколько еще я успею изведать, перед тем, как уйти?
Так, я сбился с мысли. Все дело в том, что я никак не могу найти выход… Озарение близко, но я все равно никак не могу… Это сводит меня с ума. Ведь раньше я никогда не был в такой ситуации. Я бы еще мог испросить совета у своей госпожи, если бы я…

Мысль о не таком уж давнем предательстве все еще не оставляла Кселлоса в покое. Мазоку смутно ощущал, что его хозяйка следит за ним. Иногда, стоило только закрыть глаза, и он буквально видел ее, с интересом наблюдающую за своим бывшим слугой. Иногда он видел ее с бокалом вина в руках, а иногда с сигарой. А как-то раз рядом с ней мелькал чей-то знакомый профиль. На губах Зелас играла странная улыбка – как бы смесь вежливого интереса, небрежности и насмешки. Кселлос знал, что госпожа еще имеет некоторую власть над ним. Она могла его видеть. Он мог видеть ее. Эту связь нельзя было разорвать.
И почему-то именно сейчас Зелас решила использовать все свойства этой связи:
— Кселлос…
Мазоку вздрогнул от неожиданности.
— Госпожа?
— Все еще называешь меня госпожой? – Тихий смешок – Ну да ладно, это сейчас неважно.
— Зачем вы связались со мной?
— Кселлос, ты был моим слугой более полутора тысяч лет…
В том-то и дело, что был.
— Я привыкла видеть, как ты появляешься рядом со мной. – Продолжала Зелас. Ее голос был тих и мелодичен. – И, надеюсь, ты не думаешь, будто мне так легко без помощников.
Но тут Кселлос прервал свою госпожу. Он решился на это не сразу, но все же решился:
— Госпожа, я… Сегодня я видел возвещение о первой трещине в коре бытия, и…
— Я тоже это видела. Мало того, я этого ожидала. Это должно было произойти именно сегодня. Следующая трещина должна появиться дня через три. А потом – примерно через неделю – появится другая. И так до полного конца. Если ты не захочешь все исправить.
— Исправить?
— Да. Либо уйти самому, либо дать уйти той, другой. Другого выхода я не вижу. Хотя…
— Что?
Последовала минутная пауза.
— Хотя есть еще один способ. Ты его тоже знаешь, просто это где-то глубоко в твоей памяти.
— Я пытался вспомнить. Я не могу!
— Хорошо, я напомню тебе. Это…
За спиной мазоку хрустнула ветка.
— Кселлос, я, разумеется, понимаю, что тебе нужно уединиться время от времени, но… ЗАЧЕМ БЫЛО ЗАБИРАТЬСЯ ТАК ДАЛЕКО???
Мазоку обернулся. За его спиной стояла запыхавшаяся Филия, уперев руки в боки. В этот момент Кселлос чуть было не набросился на нее – контакт с госпожой был прерван. И, разумеется, Зелас не захочет его восстановить. Ей же в принципе все равно. Хозяйка просто вздохнет, и снова примется за свое вино.
— Госпожа Филия. – Кселлос некоторым усилием заглушил незнакомые ему эмоции. – Я же, кажется, говорил вам, что не хочу, чтобы меня беспокоили.
— Да, конечно. Так говорят, когда дело идет о двух-трех часах. Но ведь не о целом дне!!!
— Раньше вы спокойно жили и без меня.
— То было раньше, а сейчас… — Филия запнулась и затихла.
— Что сейчас? – Вкрадчиво спросил Кселлос.
— Ничего. – Отрезала жрица.
— Ну так зачем же было меня искать?
Филия бросила на мазоку подозрительный взгляд.
— Я схожу с ума, или у тебя, правда, раздраженный голос?
На этот раз замолк Кселлос.
— Кселлос, да ты с каждым днем все больше и больше становишься похож на человека. – Сделал выводы драконша. – Ну, если тебе так надо уединиться, то я пойду. Как будто мне очень нужно твое общество… Как же…
— Если мое общество вам не нужно, — Подумал мазоку – то зачем же тогда было меня искать?
Филия тихо ушла. Кселлос отвернулся. Он даже не попытался найти свою госпожу, потому что заранее знал, что это бесполезно. Наверное, она уже несколько минут как тихо посмеивается над ним.

Это где-то глубоко в твоей памяти, Кселлос… Просто вспомни…
Да, но с чего же начать? Когда он мог услышать об этом способе? Или, может быть, он видел его на одной из сотен книжных страниц, которые мельком просматривал на досуге? Да в конце-концов он мог знать только обрывок, какую-нибудь тонкую зацепку, которую нужно сначала вспомнить, а потом впридачу обдумать и сделать выводы.
— Наверное… — Подумал Кселлос, неподвижно сидя у поваленного дерева — Наверное нужно начать с самого начала.
Мазоку закрыл глаза и потонул в океане своей собственной памяти. Тут были воспоминания вчерашнего дня пополам с воспоминаниями, сохранившимися еще с первого дня существования Кселлоса. И вообще, память — понятие сложное. Особенно память мазоку. 
Мысли и воспоминания вихрем пронеслись в голове у Кселлоса, а потом начали сливаться друг с другом, размываться и понемногу терять смысл. Некоторым усилием мазоку все же привел их в порядок.
И вот, перед ним его самые первые воспоминания. Первое задание, которое дала ему его Госпожа… Война падения Монстров. По большей части в воспоминаниях той поры были только разноцветные вспышки, вихри магической энергии и стоны умирающих. А дальше пошло более мирное время. Дни сделались серыми — Кселлос переходил от задания к заданию. И, что самое главное, его это тогда не волновало. Тогда его преданность Зелас была непоколебима, а связь с нею крепка, как никогда. Иногда, когда все возможные поручения кончались, хозяйка Кселлоса призывала своего слугу к себе чтобы просто поговорить, или обсудить предстоящие дела. Мазоку старался не упустить ни одной детали этих разговоров, а на его лице было выражение вежливого интереса пополам с почтением. Ну и почему теперь он не может вспомнить то, что когда-то слушал с таким вниманием?
Кселлос вздохнул и промотал все воспоминания снова. А они становились все размазанней, и утекали, словно вода сквозь пальцы. И мазоку понял — его память… она тоже слабеет… и становится все ближе к обычной человеческой.
— Ну почему, почему эта жрица пришла именно тогда, когда мне это было не нужно?! — пробормотал Кселлос с некоторой горечью в голосе. — А я? С каждым днем становлюсь все слабее и слабее.
Тут у мазоку возникло новое, странное ощущение. Будто… будто внутри у него поднялась вода… кипяток… Кселлос отдаленно почувствовал жар. И ему захотелось что-нибудь сломать.
Он впервые… злился на себя. За свою слабость. А еще он злился на Филию. Надо сказать, по понятным причинам — она искала его непойми зачем и пришла в самый неподходящий момент! Это было так… так… ДОСАДНО!!! Мягко сказано. Это было ужасно. Просто ужасно.
Но, может быть, Филии действительно было, что ему сказать? И она не пожелала ему говорить, когда… ну да, пожалуй, он был с ней несколько резок.
А что, если у нее тоже сохранилась какая-нибудь слабая связь со своими божествами? Почему бы и нет? Не стоит недооценивать других. Это было одно из правил, которыми Кселлос руководствовался все то время, что он существовал.
М-да, наверное, не стоило так разговаривать с Филией. Она явно… хм… что, обиделась, что ли? Забавно. Ну обиделась, так обиделась, а все-таки стоило ее расспросить. А теперь… Нет, ну найдет он ее легко, нужно только сосредоточиться. А вот убедить… Да скорее она его хорошенько отлупит!
А может быть, убеждать не надо? Она может оттаять, если он…
— Нет — решил Кселлос про себя. — Только не извиняться. За все хорошее, что она мне сделала…
И тут мазоку вскочил на ноги, и ушел в астрал. Его охватило… волнение. И дело было не в том, что он решил перейти к решительным действиям и все-таки извиниться перед жрицей. Нет, это было ниже его достоинства.
Просто… просто… он ВСПОМНИЛ.

* * *

Филия стояла на песчаном берегу и бросала камни в воду. Это был единственный способ высвободить всю злость, которая в ней накопилась.
— Этот Кселлос… Кселлос… — бормотала жрица, наблюдая за кругами на воде, появившимися после очередного броска. — Подлюга, наглец, эгоист… НА-МА-ГО-МИ!!!
Камень ударился о воду, во все стороны полетели брызги.
Как Кселлос посмел так с ней обращаться! Наверное он подумал, что она не заметит, как ему не хотелось, чтобы она появлялась. Ага, как же — уединиться захотел! Как будто ему есть о чем подумать! Она уже устала слышать, что он близок к озарению, врет он все! Ведь уничтожение мира — заветная мечта всех мазоку, так с чего бы это Кселлосу перечить остальным? Что с того, что он предал свою хозяйку? Может быть он ее и не предавал. С чего это она тогда так легко ему поверила? Может быть, все это только хитрый подвох, или еще что-нибудь в этом роде.
О да, Кселлос на такое способен!!!
Хотя, конечно, в последнее время он вел себя тихо-мирно, даже не по себе как-то. А эта прогулка? А тот вечер под звездами? Тогда Филии впервые за несколько недель на острове стало по-настоящему уютно. А еще он спрашивал ее про звезды. С чего бы это такой интерес? Да, конечно, он меняется. В лучшую сторону. И, наверное, Филии стоило бы быть немного мягче. Она же, как-никак, жрица…
Наверное… наверное… она не так уж его и ненавидит.
Или все-таки ненавидит?
О, как же все сложно!!!
И тут кто-то схватил Филию за руку.
— Госпожа Филия, я…
— А-А-А!!! Кселлос, да как ты посмел? Мало того, что ты бессовестно прогнал меня два часа назад, так ты еще вздумал проиграть со мной в прятки и напугать меня до полусмерти!
И Филия, будучи больше не в силах себя сдерживать, провалилась в бездну истерики.
— Подлое, гнусное создание! Ненавижу, ненавижу, ненавижу!
— Госпожа Филия, успокойтесь! Я…
— Не желаю ничего слышать!
— Но это же важно!
— А мне без разницы!
— Отлично! — у Кселлоса, похоже, кончилось терпение. — То есть, вы предпочитаете оставить все как есть и позволить этому миру кануть в пучину Хаоса, да? Помилуйте, вы же все-таки Золотой дракон! Служительница богов, ну и так далее…
Злость на Кселлоса испарилась мгновенно.
— Кселлос, так ты что, нашел способ?
— Да.
— О, Цефеид, так что же ты сразу не сказал?!
— Но вы же…
— Да какая теперь разница? Давай, рассказывай!
— Э-э-э… Ну ладно…
Кселлос помолчал с минуту и начал рассказ.
— Все дело в том, что нынешние поколения людей, и даже драконов вряд ли помнят то, что я недавно вспомнил. Это было… очень давно. Тогда мой возраст не превышал двух сотен лет. И тогда я услышал от своей госпожи одну формулу. Она была придумана для могущественных мазоку и столь же могущественных служителей богов. Люди не могли ее использовать. Потому что… эта формула… она отнимает силу и способности.
— Что? — Филия не поверила своим ушам. За те триста с лишним лет, что она прожила, она слышала множество магических формул, увеличивающих магическую силу, но отнимающих — никогда.
— Да-да, сейчас вы спросите, в чем же смысл всего этого. — Кселлос высказал мысли Филии за нее. — Эта формула была создана для тех, кто мудр по-настоящему. Тот, кто много повидал и многое знает должен понимать, что сила — это большое искушение и не менее большая ответственность. На что бы сила ни была направлена, использующий ее рано или поздно становится гордым и самоуверенным. Формула, о которой я вам говорил, создана для того, чтобы избавиться от всего этого. Чтобы не зависеть от своих сил. Чтобы быть свободным. Эта формула отнимает все силы того, кто ее использует и уравнивает свет и тьму внутри него.
— Ты хочешь сказать, что… — начала Филия, и вдруг ее озарило.
Это и был выход. Если заклинание уравняет Свет и Тьму внутри мазоку и жрицы, то они уже не будут представлять Равновесию никакой угрозы. Правда… она лишится всех своих сил…
— Но я же… не могу вот так вот взять и… — сказала было Филия, но тут же замолкла.
— Вот поэтому формулу и забыли. — Кселлос кивнул — Потому что никто не хотел расставаться с той силой, что у него была. Но у нас нет другого выхода. Мои силы велики, ваши тоже немаленькие. Я думаю, что после использования этого заклинания мы станем больше похожи на обычных людей. С таким же относительным равновесием внутри, и с таким же магическим уровнем. Ну… все не так уж и плохо, если подумать!
— А если… если мы сделаем что-нибудь не так? — осторожно спросила Филия.
— Я не знаю что будет — ответил Кселлос.

Глава 9.
Единство и равенство.

Солнце клонилось к закату. Филия осторожно выглянула из-за деревьев, и тут же увидела Кселлоса, который чертил на песке большую пентаграмму. Причем чертил не чем-нибудь, а своим посохом.
— Ну, как продвигаются работы? — спросила жрица, стараясь сделать свой голос как можно более пренебрежительным.
— Нормально. — Ответил Кселлос и хитро улыбнулся, приоткрыв один глаз. — А могли бы и помочь, между прочим.
— С чего бы это?
— Вообще-то все это делается не только ради меня, но и для вас, а так же для всех остальным драконов, мазоку, да и для людей заодно.
При слове «люди», Филии стало как-то не по себе. Перспектива стать человеком не слишком ее радовала. Жрица ощущала какое-то беспокойство. Конечно, ее жизнь и раньше была как-то… ну, приближена к человеческой, но это ничего не меняло. После применения этой старинной, и может быть, совсем ненадежной формулы, магия Филии ослабнет. Сильно ослабнет. Она не сможет ориентироваться в астрале. Она не сможет превращаться в дракона… О-ох… А еще она не сможет ощущать это сладостное чувство полета… Не сможет больше рассекать крыльями небеса. Филия хорошо помнила свой первый полет. 
С шумом распахнулись золотые крылья…
Сначала воздух резал легкие. А потом это чувство ослабло, стало так приятно… Казалось, когда летишь, оставляешь где-то внизу все свои страхи, все заботы… Полностью отдаешься этому удивительному ощущению…
И летишь все выше… и выше…
Ну а сейчас что?
А потом эти мысли постепенно сменились другими. Филия устало прислонилась к стволу дерева, и снова взглянула на мазоку, который продолжал чертить на песке пентаграмму.

А Кселлос?

Вот уж кто пользовался всеми своими способностями по полной! Чего только стоят постоянные перемещения в астрале! Вдобавок Кселлос потеряет всю свою магию. Ну, почти всю. Но все равно эта потеря будет куда более ощутимой, чем у Филии. Кселлос тоже не сможет ориентироваться в астрале. На минуту Филия представила себе, каково это будет, если ненавистный ей мазоку будет все время ходить с открытыми глазами. Это бы выглядело несколько странно. Может быть, даже во внешности Кселлоса что-нибудь поменяется — кто же знает эти древние заклинания?
И все же, несмотря на все потери, Кселлос идет на риск. И все это с самым спокойным выражением лица.
Ну и что дальше? Неужели она, Филия, в чем-то уступит Кселлосу? То есть она, конечно, во многом ему уступала, но только не в самоотверженности!
— И что ты предлагаешь мне сделать? — спросила жрица, задумчиво поглядывая на завершенную фигуру на песке.
— Ну, с приготовлениями я уже все закончил. — ответил Кселлос. — Так что будьте так добры, госпожа Филия, сесть в центр пентаграммы и не очень дергаться, когда я сяду рядом.
— А так нужно?
Мазоку молча кивнул.
Филия прошла в центр пентаграммы, стараясь не наступить на линии, и со вздохом села. Кселлос, уже не улыбаясь, присел напротив жрицы. Филии показалось, что она уловила беспокойство.
— И что дальше? — спросила драконша.
— Призовите свет, госпожа Филия. — Сказал Кселлос, и опустил взгляд в землю, как бы в ожидании чего-то масштабного и не очень приятного.
Жрица помолчала с минуту. Сначала Кселлос тоже молчал, но потом все же высказался:
— Хотите вы того, или нет, но вам придется делать то, что я вам говорю.
Филия вздохнула и закрыла глаза. Чтобы призвать Свет, нужно на мгновенье избавиться от всего, что держит на земле. От этих глупых страхов, от ненависти, от презрения. Нужно как бы взлететь… в самую высь… 
Вокруг Филии образовалась слабая золотистая аура. Кселлос заметил это, и призвал Тьму. Это было легко. Призывать Тьму всегда легко. И вот, в центре пентаграммы сосредоточился и Свет и Мрак.
— А теперь, госпожа Филия, повторяйте за мной… — Сказал Кселлос, понемногу осознавая, что держать призванную Тьму в узде становиться все тяжелее и тяжелее. То же самое, кажется, было с Филией.
— Что повторять-то? — Закричала Филия. Тьма давила на нее, становилось трудно дышать.
И тут слова как будто сами всплыли в голове. Словно что-то родное, но давно забытое.

О, Равновесие, что дает жизнь людям…
Баланс, дарующий смысл и силы для существования…
Свет, что несет ясность и понимание…
Тьма, питающая желания…
Я преклоняюсь перед вашим могуществом…
И отдаю свою силу в ваше владение…
Я прошу о жизни, о понимании…
О Гармонии…

И в это мгновенье Свет и Тьма, наконец, высвободились. Филия закричала, ей было очень больно — словно в тело впились тысячи игл, которые жалили, жалили не переставая. Может быть, Кселлос тоже кричал, а может быть и нет — он же мазоку…

Золотая аура стремительно разрасталась, и под конец поглотила жрицу. А Кселлос ничего не мог различить за темной пеленой, закрывшей глаза. Словно что-то оборвалось внутри…

Свет и Тьма смешались — черный и золотой поток. Энергия закружилась в стремительном вихре.

Где-то далеко-далеко Зелас Металлиум почувствовала, как слабеет ее связь со своим слугой… В воздух взметнулись золотистые пряди волос…
— Ах, Кселлос… Что же ты сделал…

* * * 

«В бесконечность течет река времени… Года пролетят, как минута… И появятся два существа… Привычных для нашего мира… но других…»

Две ауры смешались — светлая и темная. Поднялся ветер…

«Их жизнь будет долгой… но серой и тусклой… и лишь под самый конец появится то, что сведет их вместе… и укажет на путь… Запретные чувства… Но совсем не те… Свет и Тьма содрогнуться… Качнутся весы мирового баланса…»

Энергия била через край. Ветер все усиливался, ломал ветки деревьев, поднимал волны в море…

«Слуга Света, научившийся ненавидеть и презирать…
Свети во все время… живи во все время… но сияние свое ненавистью не омрачи…»

Мне больно… Помогите…
Кселлос…
Пожалуйста…

«Слуга Тьмы, научившийся любить и жалеть…
Наблюдай за всеми из Тьмы, родившей тебя…Смейся над теми, кто ниже тебя… Но не дай сомнению просочиться в твое черное сердце…»

Что происходит? Почему так больно?
Госпожа Филия…
Пожалуйста…

«Вы связаны… 
Вы неразделимы… 
Вы вечны…»

Заклинание достигло своего апогея. Два потока энергии взмыли под облака…
И у Филии, и у Кселлоса сейчас были одинаковые ощущения — словно они лишаются чего-то важного, как будто у них что-то вырывают… что-то дорогое… 
И тут жрицу пронзила боль. Словно кто-то ударил ее в сердце раскаленным прутом. Филия заметалась, закричала…
А мазоку… Где-то глубоко в его груди — там, где у людей находится сердце — одно за другим появлялись новые ощущения. Все тело жгло, становилось все больней и больней…

А светлая и темная энергия все еще продолжала бить в небеса… пока ничего не осталось… 
Раскат грома завершил действие заклинания. Ветер, еще с минуту побушевав, утих, а листья, сорванные свирепыми порывами, упали на землю. Один из них упал прямо в центр пентаграммы. По ее краям песок… расплавился. И превратился в стекло.
Ну а в центре фигуры… лежали двое. 
Те, кто некогда были мазоку и светлой жрицей.

Эпилог.
Гармония.

Ветер шелестел в траве…
Где-то далеко слышался шум прибоя…
Кселлос слабо пошевелился. Он лежал на чем-то. На песке. Это было первым, что он почувствовал. И это… было вроде бы как обычно…
Но потом…
Потом Кселлос понял, что дышит. Нет, он и раньше методично, раз за разом вдыхал воздух, но это было так — для видимости. А теперь жрец чувствовал, что дышит — он ощущал множество запахов, в частности запах свежести и морской воды. Затем последовало еще с десяток не менее удивительных открытий, а потом… Кселлос ощутил слабое биение где-то глубоко в груди… 
У него… было сердце… И оно билось, точь-в-точь, как человеческое. Оно и БЫЛО человеческое.
Потом начали проявляться и минусы создавшегося положения. Жрец попытался заглянуть в астрал — просто для проверки. не удалось. Вокруг не чувствовалось ни одной эмоции, перемещение тоже было невозможно. Кселлос открыл глаза, и чуть было не зажмурился обратно. Теперь он видел мир по другому. В глаза бросались яркие краски, новые формы, слепящий свет солнца… Все было ново. И это вызывало бурю эмоций: радость, любопытство, и почти детский восторг.
Рядом кто-то тихо застонал.
Жрец обернулся. Первым, что бросилось ему в глаза была копна золотистых, точно спелая пшеница, волос. Рваная белая ткань… большие клипсы… точеные черты лица… чуть бледная кожа…
— Госпожа Филия? — тихо позвал Кселлос. Даже его собственный голос звучал теперь как-то по-новому.
Ответа жрец не услышал. Тогда он пододвинулся к Филии поближе, и осторожно коснулся ее плеча. 
И впервые почувствовал тепло… чужое… Это было приятно.
Филия приоткрыла глаза и слабо пошевелилась.
— М-м-м… где я? — Пробормотала она. И только потом заметила, что на ее плече лежит рука в белой перчатке. — Кселлос? Что ты здесь… КСЕЛЛОС???
И секунды не прошло, а Филия уже была на ногах.
— Что произошло? — Верещала жрица. — И, во имя небес, как у тебя хватило наглости ко мне прикоснуться, пока я была без сознания? Кселлос, ты… мерзкий мазоку!
— Вообще-то…
— Что? Тебе все равно нечего мне возразить, и я… я… — Филия вдруг затихла. — Кселлос… Почему… что с твоими глазами?
— А что? — Кселлос заволновался — а вдруг во время использования древней формулы что-нибудь пошло не так?
— Они… не аметистовые. — Запинаясь, произнесла Филия. — Я… постой, я, кажется, вспоминаю… Мы же прочли то заклинание, да?
Жрец кивнул.
— И теперь мы потеряли всю свою магию, но зато… зато… Кселлос, постой, я что, теперь не могу колдовать?
— Возможно можете. Но ваш, а заодно и мой уровень магии приблизился к человеческому. — Объяснил Кселлос. — Зато в нас полностью уравнялись и Свет и Тьма! То есть, мы почти как люди.
— Я… не верю. — Пробормотала Филия.
Сначала Кселлос хотел что-то сказать, но слова как-то улетучились из памяти. И жрец просто коснулся руки Филии.
— Ты… — девушка вздрогнула от неожиданности. — Твоя рука… она теплая… она… материальная! Кселлос, это что, правда? Ты чувствуешь? Ты не можешь перемещаться в астрале? А я? Я… тоже?
— Нет, вам легче. Ваша потеря почти не ощущается. Вы потеряли только магию и способность к перевоплощению в дракона. А я же…
Кселлос не договорил. На глаза попались два длинных обломка дерева. Его посох… сломался… камень на конце одного из обломков почернел.
Филия, заметив, в какую сторону смотрит жрец, тоже увидела теперь уже никуда не годный посох. Вдруг в ее душе появилась… жалость.
— В конце-концов он уже не тот… он теперь не мазоку! — Подумала девушка, и обратилась к Кселлосу:
— Я… сожалею. — Голос Филии был тих. — Но ведь ты сам это выбрал! Прошлого не воротишь, и…
— Ты права. — Устало ответил Кселлос. — Тогда… может быть пойдем? К побережью.
Девушка кивнула и пошла вслед за жрецом.
— А как мы отсюда выберемся? В смысле — с острова. Он же далеко от берега.
Кселлос на секунду задумался, а потом словно что-то вспомнил.
— Вообще-то не так уж и далеко. Просто мои чары его скрыли от посторонних глаз. Почему-то все думают, что остров, на котором сделали укрытие, должен быть где-то на краю света…
— Ну близко, так близко. Но все равно — как мы отсюда выберемся?
Кселлос слабо улыбнулся.
— Может быть, использовать что-нибудь из того, что применяла госпожа Лина и остальные?
— Рей Винг? Или Левитейшн?
— Ну, Рей Винг отнимает немного больше сил…
— А-а-а, нет, ты все-таки скастуешь его! — У Филии появились нехорошие догадки. — Это заклинание хоть создает воздушную оболочку! А если мои магические силы испарились полностью? Со мной это возможно!
— И если я создам только Левитейшн, то мне придется…
— Да, тебе придется нести меня на руках! Но я не позволю! Ты создашь заклинание помощнее, или я…
Тут Кселлос остановился — так резко, что Филия чуть было с ним не столкнулась.
— А обязательно… уходить так быстро? — Услышала Филия голос Кселлоса. Тихий, немного тревожный голос.
— А что ты хочешь? — С некоторой иронией спросила девушка.
— Я столько всего нового узнал… Я столько сейчас чувствую, и мне…
Кселлос не нашел слов, чтобы продолжать. Филия с минуту думала, а потом сказала:
— Хм… Может быть, прогуляться?
— Вы думаете?
— Ты показал мне много красивых мест. Думаю, тебе не помешает взглянуть на них по-новому.
Кселлос взглянул на небо. Потом на зеленые листья под ногами. А потом на Филию. Сейчас ему было… приятно видеть ее. В глазах девушки больше не было ненависти. Скорее уж… какой-то энтузиазм…
— Пойдемте? — Тихо спросил Кселлос, и протянул Филии руку.
И жрица не пренебрегла этим.
— Пойдем… — голос девушки был так же тих.

Две фигуры — высокого парня с фиолетовыми волосами и стройной девушки в изорванном белом плаще — скрылись за деревьями.

Они шли вместе. Им было хорошо.